РЕКС
(А.А.Ольшанский)

 НА НОВОМ МЕСТЕ

Худ. М.МайофисВ школе для пограничных собак Рекса поместили в боль­шую клетку с выгулом, огороженным досками и стальной сеткой. Здесь было совсем не так, как с матерью, овчаркой Пальмой, братьями и сестрами. Там они, неуклюжие и косо­лапые щенки, жили вольготно, затевали разные игры. Как увлекательно было гоняться друг за другом, мчаться напе­регонки! Лапы путаются в траве, и получается не бег, а сплошное кувырканье — пусть, так ещё веселее.

Здесь Рекс целыми днями один лежал в будке и тоско­вал по беззаботной щенячьей жизни. Раз в день его выводили на прогулку. Но что это за прогулка... Строгий, неразго­ворчивый солдат надевал новый, жёсткий намордник и на коротком поводке выводил его во двор школы.

Худ. М.МайофисПройдя несколько кругов рядом с солдатом, который всё время прикрикивал: «К ноге!», Рекс возвращался в клетку.

Рядом, за досками, скулили и рычали такие же моло­дые собаки, как он. Во дворе они, увидев Рекса, рычали и лаяли, и он готов был броситься на них, но мешал ненавист­ный намордник! Ночью поднимался многоголосый вой, Рексу становилось жутко, и он с каждым днём всё сильнее чувствовал своё одиночество. Иногда тоска сменялась яростью, в эти минуты Рекс чувствовал, как на спине взды­мается шерсть, и он бросался на стальную сетку и грыз её.

Однажды на прогулке он увидел Пальму — она прыгала через барьер, выполняя команды вожатого. Радостно скуля, Рекс рванулся к ней с такой силой, что солдат выпустил по­водок. Но Пальма в тот же миг по приказу перемахнула через барьер. Рекс обежал препятствие и снова бросился к ней.

Худ. М.Майофис

Но тут подбежал его вожатый и так резко дёрнул за по­водок, что Рекс проехался на лапах. Поджав хвост, он по­слушно пошёл рядом. Но в клетке, когда солдат снимал на­мордник, Рекс едва не укусил обидчика за руку.

Как-то перед клеткой остановился незнакомый погра­ничник. Следя за каждым его движением, Рекс угрожающе зарычал. Но незнакомец, не обращая на это никакого внима­ния, присел на корточки перед сеткой и, улыбаясь, заговорил:

— Рекс, а Рекс? Знаешь, злюка, что тебя так зовут? Это значит царь. А на собачьем языке как это будет? Р-р-р, наверно? Ну, не рычи. Впрочем, правильно делаешь: ты должен быть злым, недоверчивым, умным, бесстрашным. Такова твоя служба. Рычи не рычи, а с сегодняшнего дня служить нам вместе. Сначала поучимся. Ты ведь сейчас ни­чего не умеешь, необразованный пёс. Пищу буду приносить только я, за хозяина признавать надо тоже одного меня. Все остальные для тебя — чужие. Так что разрешите пред­ставиться: рядовой Владимир Изотов. Твой вожатый. Изо­тов. Запомнил?

Худ. М.МайофисС ним никто так долго не говорил. Вслушиваясь в речь нового знакомого, Рекс не почувствовал в ней ничего враж­дебного. Он позволил Изотову зайти в клетку, взял с ладони кусочек сахару. Но погладить себя не дал — жест показался подозрительным.

— Хотел цапнуть, да? Не доверяешь. Молодец!

Вечером Рекс не зарычал на Изотова.

— Признал за своего? Тогда дай лапу. Дай лапу! — на­стойчиво повторил проводник.

Рекс не пошевелился: не знал, что от него требуют. И поэтому, видимо, он разрешил Изотову провести рукой по загривку.

Это оказалось приятным!

Ему пристегнули поводок. Рекс насторожился, ожидая, что сейчас наденут намордник. Но Изотов повёл на прогулку без намордника. Натянув поводок, Рекс побежал вперёд, принюхиваясь к травам и кустам.

На опушке леса, в густой, ещё не остывшей после жары траве, он взвизгнул — должно быть, вспомнились щенячьи игры.

Худ. М.МайофисЕму нравилось отыскивать незнакомые запахи и запо­минать их. Он учуял какую-то нужную ему травку и съел её. Изотов терпеливо ждал.

В следующий раз Изотов отстегнул поводок. Так не де­лал строгий солдат, водивший его по двору. Оказавшись на свободе, Рекс резвился, катался в траве и, опрокидываясь на спину, смешно дрыгал в воздухе лапами. Потом он мчался во весь опор. Теперь лапы не путались в траве, он легко и радостно рассекал её грудью.

— Ко мне! — послышалось ему, он поднял торчком уши и затормозил всеми лапами.

Изотов повторил команду, и Рекс подбежал к нему.

— Хорошо, — погладил его Изотов и угостил сахаром.

ФУ!

Худ. М.МайофисТак началась учёба Рекса. Учиться было гораздо инте­реснее, чем сидеть в клетке. Ему по душе пришёлся Изотов, справедливый и чуткий, и они стали друзьями.

Рекс быстро мужал: окрепли лапы, раздалась вширь грудь, распрямились на хвосте щенячьи завитки. Многому он научился: ползать, прыгать через препятствия, сидеть тихо, по команде подавать голос.

Однажды незнакомый солдат поставил перед ним боль шую миску с мясом. Изотов был рядом. Он тихо скомандо вал: «Фу!»

Но мясо так пахло... Рекс воровато схватил один кусок. Изотов повторил громче: «Фу-фу!» Рекс опустил хвост и отошёл виновато.

В другой раз Изотов привязал его к дереву и ушёл, строго наказав: «Фу!» Опять появился тот солдат с миской, но одет он был странно: в толстом ватном костюме с длин­ными рукавами. Рекс осторожно потянулся к мясу, но тут же был наказан: солдат не больно, но обидно ударил рукавом по носу. Рекс взвился от ярости. Урок повторился... И после этого никакая сила не могла заставить его взять пищу от чу­жого или съесть что-нибудь без ведома Изотова.

МОЛОДЧИНА, РЕКС!

Рекс учился ходить по следу. Это было самое трудное и нужное на границе. Тот, кого искали, прятался где-нибудь поблизости. Рекс по запаху находил «нарушителя», с разгону валил его на землю, хватал за рукав и теребил, поджидая Изотова. Рекс должен был заставить нарушителя вести себя спокойно. Конечно, пока нарушители были не настоящие: те же пограничники в стёганых костюмах, но Рекс не знал этого и ненавидел их, потому что вели они себя коварно — только зазевайся...

Шли дни. Поиски становились всё сложнее и труднее, порой преследование длилось много часов. Надо было про­дираться сквозь чащобу, увязать в болоте, но не терять след, Худ. М.Майофисразгадывая всевозможные ухищрения врага. Иногда случа­лось наткнуться на рассыпанный табак, который так щекотал ноздри, что Рекс не мог какое-то время различать запахи. Изотов не курил, и Рекс, идя по следу, нередко издалека улавливал ненавистный запах, останавливался. Изотов до­гадывался, что тут где-то табак, и уводил Рекса от опасного места, но торопил: «След, Рекс, след!» В конце концов Рекс отыскивал его и догонял нарушителя.

Как-то Изотов приказал сидеть, и отойдя далеко, стал стрелять из автомата в воздух. Приближаясь к Рексу, он про­должал постреливать короткими очередями. Грохотало страш­но, но Рекс не боялся. Не мог же Изотов притворяться другом.

Рекс усидел на месте и не испугался, когда Изотов стрелял рядом с ним до тех пор, пока не кончились патроны.

— Молодчина, Рекс! — сказал Изотов, погладил и угостил сахаром.

Стрельба ночью даже понравилась Рексу. Что-то могущественное и устрашающее для врагов было в грохоте и красивом длинном пламени, которое извергал автомат, освещая на мгновение траву, кусты и деревья.

Худ. М.МайофисРекс научился сбивать врага с ног и, схватив за руку заставить его бросить оружие. Особенно беспощаден и ловок был Рекс в тех случаях, когда враг целился в Изотова.

В жаркие дни ходили купаться на речку — Рекс мог плыть за Изотовым сколько угодно. А на берегу он зорко еследил, чтобы слепни не приблизились к его другу. И гонялся за ними, сердито клацая зубами. Изотов смеялся, а потом мягко расчёсывал ему шерсть, и Рекс испытывал велико блаженство.

За месяцы дружбы Рекс научился понимать Изотова п выражению лица и оттенкам голоса. Он старался ничем не огорчать его, всегда выполнял команды чётко и быстро. И когда всё получалось хорошо, Изотов подносил руку фуражке и говорил:

— Благодарю за службу!

— Ав-ав-ав! — отвечал Рекс. 

НА ЗАСТАВУ

Худ. М.МайофисА потом они летели вертолётом на заставу, где им предстояло служить. Вертолёт повис в воздухе над полянкой неподалёку от кирпичного дома среди леса. «Прибыли», — сказал Изотов и, пристегнув под грудью Рекса ремни, соединил их с тросом и стал спускаться по гибкой лестнице на землю.

— Ко мне! — крикнул он снизу.

Вертолёт висел высоко, и было страшновато прыгать.

Но Рекс никогда не заставлял Изотова повторять команду дважды. Он прыгнул — и повис на тросе.

— Молодчина, Рекс! Не подвёл меня, — похвалил Изо­тов, когда Рекса спустили на землю.

Теперь Рекс жил в новом месте, ходил с Изотовым по незнакомым местам. Здесь не было речки, в которой они ку­пались, не находил Рекс и той опушки, где они подружились. Вокруг заставы, куда ни глянь, чернел вековой лес.

Они ежедневно пробирались через буреломы, болота, заросшие камышом, папоротником и хвощами, сидели в каком-нибудь глухом месте в любое время суток, и в любую пору года. В ненастье Изотов прикрывал Рекса плащом. Вдвоём было теплее, и Рекс в порыве признательности ста­рался лизнуть друга в щёку.

СЛЕД, РЕКС!

Худ. М.МайофисОднажды осенью, на рассвете, заставу подняли в ружьё. Несколько минут спустя пограничники мчались по лесной дороге на машине. Остановились у контрольно-следовой по­лосы.

Показывая Рексу отпечатки обуви на рыхлом грунте, Изотов приказал:

— След!

Рекс стал нюхать отпечатки, пахнущие искусственной кожей, пылью далёких улиц и человеческим потом. Запом­нив запах, он натянул поводок и помчался по следу, увлекая за собой Изотова и пограничников.

Худ. М.МайофисНарушитель, видимо, хорошо знал местность. От грани­цы он напрямик вышел к ручью и пошёл вниз по течению. Запахи снесло водой. Но ручей был мелкий, в его русле опавшие листья и ветки образовали небольшие заводи. В них Рекс уловил чужой запах.

Нарушитель выбрался на берег возле старой ольхи. Дальше след вёл в чащу. Но Рекс не пошёл туда, отпрянув назад, зарычал.

— Впереди табак или какой-то порошок, товарищ майор! — доложил Изотов.

— Радист! Вызовите другую собаку, — распорядился начальник заставы.

— Товарищ майор, он не «занюхал» табак, он сейчас возьмёт след, — сказал Изотов и опустился перед Рексом, стал гладить его. — Отдохни, Рекс, отдышись, ты возьмёшь след, возьмёшь...

Худ. М.МайофисРекс виновато вилял хвостом, тянулся к руке друга, но Изотов не давал лизнуть её.

— Надо спешить, Рекс, — сказал Изотов.

Он понял, о чём просил друг, и стал искать след.

Изотов ощутил резко натянувшийся поводок.

— Нашёл! Вперёд!

Чужой запах бил в ноздри, вызывая у Рекса ненависть и беспощадную злобу. След вдруг пошёл в сторону границы. Рекс снова заметался, не сходя с места.

ФАС!

Худ. М.МайофисВдруг перед ним взметнулся фонтанчик жёлтых листьев и чёрной земли, раздался выстрел. Рядом был враг.

— Ложись! — крикнул Изотов, падая в траву.

К ним подполз начальник заставы.

— Странно ведёт себя нарушитель, товарищ майор, — доложил Изотов. — Мы его не обнаружили ещё, а он поднял стрельбу. С перепугу?

— Да, действительно, странно.

— Может, он нас положил на землю, а сам пробивается назад, к границе?

— Отход ему перекрыт. Он это хорошо понимает.

—  Что будем делать?

—  Вам придётся отвлечь его внимание и пустить собаку.

Изотов отстегнул поводок и, прижав Рекса к себе, про­шептал :

—  Ползи вперёд! Ползи...

Рекс пополз. Изотов перебежал к другому дереву. И сразу хлестнул выстрел, пуля сорвала кору. Теперь было ясно, что нарушитель стрелял из-за поваленной ели. Отвлекая внимание от Рекса, Изотов перебегал от дерева к дереву. А Рекс, слыша выстрелы, полз, прижимаясь к земле, между кустиками травы, под упавшими ветками.

— Фас! — наконец донеслась команда, и знакомо за­гремел автомат Изотова.

Изогнувшись, Рекс бросился на врага, сбил его с ног и вцепился в руку с оружием. Враг вскрикнул от боли, но дру­гой рукой сдавил горло Рексу. Тут на помощь подоспел Изо­тов, а за ним и другие пограничники.

— Молодчина! — ласково трепал Изотов загривок Рекса.

РЕКС ВОЛНУЕТСЯ

Худ. М.МайофисА Рекс рвался к врагу. Изотов гладил его, однако не мог успокоить. Беспокойство собаки заметил и начальник за­ставы.

— Подведите собаку к нарушителю, товарищ Изотов!

— Спокойно, Рекс, — сказал Изотов, подпуская его на поводке к нарушителю.

Задержанный подумал, что овчарка бросится на него, и попятился назад, попросил убрать её.

— Стойте на месте! — приказал ему начальник заставы.

Рекс не бросился на задержанного. Он обнюхал его бо­тинки и, взвизгнув, потянул Изотова туда, где перед ними взметнулся фонтанчик листьев и земли.

Рекс помнил, что там запах как бы раздваивался, и по­тянул за собой Изотова.

— Здесь, видимо, ещё один след! — неожиданно крик­нул Изотов.

— Верно ? — спросил начальник у нарушителя.

Тот посмотрел на Рекса, который рвался идти по следу, и сказал:

— Это невероятно! Собака не должна была взять дру­гой след... Если я всё расскажу, это зачтётся?

— Говорите, — сказал майор.

— Нас было двое. Второй ушёл к железной дороге, к станции. Я его нёс на себе, а потом мы шли след в след. Он — впереди. Чтобы собаку сбить с толку, я месяц занашивал его ботинки и одежду. Я его прикрывал и должен был уйти назад. У меня нет особенного желания возвращаться. Я об этом думал, поджидая вас здесь, а увидел — побоялся, выстрелил...

— Что вам известно о нём?

— Ничего. Я только вчера его увидел.

— Какие приметы?

— На нём такая же куртка, такие же ботинки. Только он их, конечно, уже выбросил. Он горбоносый, тощий такой, маленький. В руках баул. Чёрный, с молниями.

Майор взглянул на часы. Поезд через ближайшую стан­цию будет проходить минут через сорок. Вероятнее всего, нарушитель знал об этом и спешил на станцию. До неё было километров пятнадцать, не меньше, и пограничникам за это время туда не дойти.

— Изотов! Отставить преследование! — приказал на­чальник заставы. — Радист, соединитесь с начальником по­граничного отряда.

Рекс не мог понять, почему Изотов отвёл его от того мес­та, где был взят другой след. Он вполголоса лаял в ту сто­рону, куда ушёл второй нарушитель, словно убеждая вожа­того не мешкать ни секунды. Подождав, пока начальник за­ставы говорил по рации, Изотов не сдержался:

— Волнуется Рекс, товарищ майор. Может, этот наврал нам, а тот поблизости где-нибудь отсиживается?

— Сейчас надо спешить на станцию. Я вызвал верто­лёт. Он не уйдёт от нас.

НА СТАНЦИИ

Над деревьями застрекотал вертолёт, опустился на не­большую полянку.

Не выключая двигателя, вертолётчики приняли на борт пограничников и задержанного, подняли машину в воздух, взяв курс на станцию.

Худ. М.МайофисВнизу сверкнули рельсы. По ним, сверху совсем игру­шечный, усердно дымя трубой, бежал паровозик и тащил за собой такие же маленькие пассажирские вагончики. Вер­толёт легко оставил его позади и снизился невдалеке от станции.

Было воскресное утро, и на станции толпился народ. Пограничники окружили здание вокзала, а внутрь вошли только начальник заставы, Изотов и Рекс. Возле окошечка кассы Рекс насторожился. Он шумно вдыхал воздух — здесь оставили свои следы сотни людей, а нужно было найти только один, ради которого они сюда прилетели. По тому, как Рекс рванулся в сторону, где меньше ходили и запах был сильнее, Изотов понял, что след взят.

— Рядом! — приказал он.

Рекс заглянул другу в глаза и тихонько заскулил, не по­нимая, почему нельзя идти по следу врага. «Спокойно, Рекс!» — прочёл он во взгляде.

По радио объявили о прибытии поезда. Пассажиры за­суетились, двинулись из зала ожидания на выход. Впереди всех вышел майор, а за старушкой с тяжёлой корзиной — Изотов с Рексом. Они встали у двери. Изотов нагнулся к Рексу, шепнул:

— Сидеть, смотреть на меня и нюхать.

Худ. М.МайофисРекс, сидя на задних лапах, обнюхивал каждого пасса­жира. Они с Изотовым были с подветренной стороны. Толь­ко Рексу было известно, насколько трудно улавливать мно­жество запахов и при этом не сметь взглянуть на тех, кому они принадлежат. Может быть, он думал примерно так: жареную курицу пронесли в авоське пожилые супруги, этот молодой парень наверняка шофёр — пахнет от него бен­зином, а у этой бабушки в корзине чего только нет: и конфеты для внучат, и сахар, и банка варенья, и какая-то обновка, от которой пахнет текстильной фабрикой.

Неожиданно откуда-то появилась рыжая любопытная собачонка.

Постукивая коготками по перрону, она завертелась вокруг Рекса, тявкнула. Тот не пошевелился.

— Брысь отсюда! — прикрикнул на неё Изотов и спро­сил: — Товарищи, чья это? Уберите.

— Но-но, потише! — сказал пожилой мужчина, беря собачонку на руки. — Нельзя на них и посмотреть.

А вот, наконец, и тот человек, которого они ищут. Рекс встрепенулся и быстро взглянул на него. Из двери степенно вышел старичок в поношенной, но чистой железнодорожной форме. У него заметно дрогнула спина, когда Изотов негром­ко сказал ему:

— Гражданин, руки! Не стесняйтесь, поднимите вверх...

ОТПУСК

Несколько дней спустя Изотов явился к Рексу в парад­ной форме, принёс много мяса и сахара. С ним был незнако­мый солдат.

Не Изотов, а этот солдат давал Рексу угощение. Рекс зарычал, но Изотов уговаривал:

— Возьми, Рекс, возьми...

Худ. М.МайофисПриходилось слушаться. Он брал лакомства не потому, что любил вкусное. Так велел друг. Однако и мясо, и сахару взяв в зубы, откладывал в сторону.

— Ешь! — тон у Изотова становился более требова­тельным.

Рекс отвёл морду: нет, он не может брать еду из чу­жих рук.

— Мне дали отпуск, — растолковывал Изотов. — Я еду домой. Ты здесь живёшь, твой дом здесь, и отпуск тебе, к сожалению, не положен. Пока меня не будет, за тобой смот­реть будет мой товарищ. Это свой, Рекс, свой. Дай ему лапу, обещай слушаться...

Рекс обиженно опустил глаза и дал лапу. Потом взял ку­сочек сахару и, хрустнув, проглотил. Взял и мясо.

— Молодец, Рекс! Дай на прощанье лапу. Вот так. Я скоро вернусь...

Вечером вместо Изотова пищу принёс новый знакомый. Рекс зарычал на него — видимо, посчитал его виновным в том, что Изотов не пришёл. Изотов не появился и на следую­щий день.

Рекс не притрагивался к пище, кусал стальную проволо­ку и не признавал солдата, который приходил к нему.

Худ. М.МайофисЗа несколько дней Рекс ослаб, его шатало, но по-прежнему он вскакивал и никого не допускал в клетку. Забившись в будку, подальше от пищи, он тихонько скулил.

Пришёл день, когда выползти из будки не хватило сил. Тогда солдат вошёл в клетку. Ярость придала силы Рексу — он бросился на солдата. Но что это был за бросок — солдат едва успел выбежать и захлопнуть за собой дверь. Больше он не приходил.

Прошло несколько дней. Может, всё это Рексу снится? Нет, Изотов сидит на корточках рядом, расчёсывает сваляв­шуюся шерсть и говорит:

— Не дал догулять отпуск, дурачина. А он мне так был нужен. Как тебе это объяснить... Для тебя я самый близкий друг, а у меня есть дорогие мне люди. Я им так расхваливал тебя, а с заставы вдруг телеграмма: «Вылетайте немедленно, Рекс отказался от пищи». Вот такие дела...

Рекс не понимал, о чём говорил Изотов, но догадывался, что сделал что-то не так, и следил, не намеревается ли Изотов снова уйти.

ТРЕВОЖНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ

После возвращения друга для Рекса наступили самые счастливые дни службы. Изотов был с ним, и он не трево­жился.

А в клетке, особенно ночью, ему вдруг начинало ка­заться, что Изотов снова куда-то уехал. Он выл, рвал зубами проволоку. Изотова будили, он приходил в накинутой на плечи шинели, успокаивал:

— Я здесь. Спи, Рекс.

Худ. М.МайофисИзотов с собой привёз какие-то новые запахи. Они, ви­димо, принадлежали его дому. Постепенно они выветрива­лись и только становились сильнее в те дни, когда на заставу приходили письма. Они пахли человеческим жильём, в ко­тором никогда не бывал Рекс.

Изотов читал письма вслух, а Рекс, слушая, повизгивал от предчувствия чего-то неизбежного.

И вот снова Изотов привёл с собой молодого погранични­ка, приказал брать у него пищу и слушаться.

Рекс делал всё, что требовал новый вожатый, боялся своим упрямством обидеть Изотова. А по ночам выл осо­бенно тоскливо.

— Я здесь, — появлялся неожиданно Изотов возле клетки.

Иногда он не приходил, и Рекс до утра метался в клетке, успокаиваясь лишь тогда, когда убеждался, что Изотов на заставе.

И вот Изотов пришёл в парадной форме, с наградами на груди. Он ничего не говорил, стоял и с грустью смотрел на Рекса.

— Прощай, — сказал он тихо. — Я совсем уезжаю до­мой. А ты будешь ещё много лет охранять границу. Такая у тебя, дружище, судьба. И всё-таки мы неплохо вместе слу­жили. Служи так и дальше... Дай лапу. Прощай...

Он обнял Рекса, а тот, мучаясь тем же недобрым предчув­ствием, жалобно заскулил.

ТОСКА

Несколько суток Рекс выл, метался по клетке. Он неохот­но ел то, что приносил новый проводник, а затем совсем от­казался от пищи, затосковал.

Новый вожатый подолгу сидел с ним в клетке, поглажи­вал его и уговаривал есть. Если бы Рекс был человеком, ему наверняка стало бы жалко молодого пограничника, который никак не мог сладить с упрямым псом. Но Рекс ничего не мог поделать с собой — он помнил Изотова и оставался верен ему.

Проходили дни. Рекс никого не допускал в клетку. Глаза у него потускнели от тоски, и Рекс стал слепнуть. Он настолько отощал, что порой впадал в забытьё. Однажды в таком состоянии ему сделали укол, и когда он пришёл в себя, ощутил на языке вкус молока. Люди воспользовались его бессилием. Он старался бодрствовать, но слишком мало оставалось для этого сил. Его снова и снова поили молоком. Тогда Рекс решил подстеречь людей, чтобы отомстить за вероломство. И подстерёг. Они вошли в клетку, а броситься на них Рекс не смог — не было сил.

СЧАСТЛИВОГО ПУТИ!

Худ. М.МайофисИ всё же Рекс снова услышал знакомый голос. Изотов говорил с укоризной:

— Что же ты, дурачина, с собой сделал?

Он увидел, как в тумане, человека в гражданском кос­тюме, но голос принадлежал Изотову. Он давал ему бутылоч­ку с молоком, а Рекс, выталкивая соску, тянулся к его руке.

На следующий день Рекс вышел на прогулку. Глаза уже видели лучше — он был молодым псом и быстро набирался сил. А ещё через сутки он уже пытался прыгать Изотову на грудь.

Вечером пограничников выстроили перед заставой. Изо­тов и Рекс тоже стояли в строю. Начальник заставы говорил о боевой дружбе. Рекс не понимал смысл этих слов. Он испы­тывал самое большое счастье — стоять рядом с Изотовым и ощущать его тепло.