— Имя это я слышал, погонщики верблюдов его упо­минали каждый раз, когда я яблоки свои возил. Знаю, что Кор-оглы никого в беде не оставляет, что он засту­пается за бедных людей. Но где мне искать Кор-оглы, как до него добраться? И могу ли я ехать к нему с пустыми руками?

— Живёт он в крепости на горе Чамлыбеле. Я рас­скажу тебе, как добраться туда. И никаких подарков везти ему не надо. Кор-оглы — не падишах, не наместник. Он великий герой. Не берёт он у людей подарков, не меч­тает о богатствах. Рад он простому человеку помочь. В крепости Чамлыбел есть всё, что нужно Кор-оглы и друзьям его. Но если ты хочешь ему сделать приятное, пе­реночуй у меня, а завтра ступай на базар, купи корзину яблок, найми ишака и отвези их Кор-оглы и его друзьям. Крепость Чамлыбел стоит на высокой горе, яблоки там не растут. Кор-оглы и его друзья побывали в жестоких боях, многие из них тяжело ранены, а яблоки помогают ране­ным быстрее поправиться. Денег на ишака и на яблоки я тебе дам.

Сын садовника остался ночевать у доброго старика. На рассвете они встали и вместе пошли на базар. Юно­ша выбрал яблоки получше, а старик раздобыл ишака. Нагрузили они яблоки на ишака, старик проводил юношу до окраины города и рассказал ему, как добраться до кре­пости Чамлыбел.

— Туда тебе пять дней пути. В дороге не задерживай­ся, никуда не сворачивай. А увидишь Кор-оглы — скажи, что старый лавочник привет ему шлёт.

Юноша поблагодарил старика, попрощался и двинулся в путь.

Пусть себе юноша идёт по дороге в Чамлыбел, а мы по­смотрим, что делает Кор-оглы — знаменитый герой, за­ступник обиженных, благодетель бедных.

Кор-оглы и его товарищи отдыхали между тяжёлыми битвами, лечили раненых. Однажды Кор-оглы спросил:

— Что бы ещё раздобыть для тех, кто страдает от тя­жёлых ран?

Товарищи его переглянулись, подумали, но ничего не ответили: им казалось, что у раненых есть всё.

А Кор-оглы и говорит:

— Хорошо бы для них яблок раздобыть. Кто из вас возьмётся съездить в город Катан купить яблоки и
сего­дня же к вечеру обратно вернуться?

Товарищи у Кор-оглы были один другого храбрее, один другого смелее. Но тут никто не отозвался: все знали, что до Катана пять дней пути и за день обернуться никак нельзя. Тогда Кор-оглы приказал позвать конюха. Когда конюх пришёл, он ему повелел:

— Выведи из конюшни и оседлай моего быстроногого Каррата! Я сам за яблоками поеду.

Конюх вывел быстроногого Каррата из конюшни, осед­лал его и взнуздал. Кор-оглы вскочил в седло и умчался в сторону Катана.

Худ. Н. КочергинА юноша садовник тем временем спешил в Чамлыбел, погоняя своего ишака. Увидел он вдруг впереди облако пыли. Облако быстро приближалось. «Кто-то на коне ска­чет», — догадался сын садовника. Свернул он с дороги и остановился у обочины.

«А что, если это недобрый чело­век? У меня и оружия никакого нет», — подумал юноша. Подобрал он камень побольше, заслонил ишака спиною и стоит ждёт. А всадник поравнялся с ним и осадил бы­строногого коня. Разгорячённый скакун вставал на дыбы, грыз удила, но всадник твёрдо держал повод в руке.

— Куда направляешься, путник? — спросил у юноши Кор-оглы. Это был он, но сын садовника не мог его узнать, потому что никогда не видел.

— Я направляюсь в крепость Чамлыбел, к славному герою Кор-оглы, заступнику обиженных, благодетелю бедных.

— А что в корзине везёшь?

— В корзине везу яблоки для храбрых воинов Кор оглы.

«Может, это лазутчик, подосланный падишахом? — подумал Кор-оглы. — Проверить надо, что за человек».

— Зачем тебе Кор-оглы, отдай мне свои яблоки, я тебе золотом за них заплачу! — попросил Кор-оглы и показал юноше тугой кошелёк, набитый деньгами.

— Не нужны мне деньги. Эти яблоки я никому, кроме Кор-оглы, не отдам, — сказал юноша и поднял камень. — Лучше поезжай своей дорогой!

Храброму Кор-оглы пришёлся по душе ответ юноши, и он решил: «Нет, это не лазутчик. Разве слуга падишаха стал бы от денег отказываться?» А молодому путнику Кор-оглы сказал, не называя себя:

— О достойный юноша, мой брат страдает от ран, дай мне для него немного яблок!

— Набери яблок, отвези своему брату, а остальные я Кор-оглы повезу, — ответил ему молодой садовник.

Кор-оглы набрал яблок в платок, завязал узелок, по благодарил сына садовника, попрощался с ним, повернул коня и ускакал. А сын садовника облегчённо вздохнул, снова вывел своего ишака на дорогу и двинулся дальше.

Кор-оглы прискакал в крепость Чамлыбел, отдал ябло­ки раненым. Все удивились, как он быстро из Катана вер­нулся. Но Кор-оглы не стал ничего рассказывать. А вече­ром, когда ложился спать, он приказал воинам, которые сторожили вход в крепость Чамлыбел:

— На рассвете сюда доберётся юноша с ишаком и кор­зиной яблок. Встретите его приветливо, дадите отдохнуть с дороги, потом приведёте ко мне.

А сын садовника Надара из города Алджаваза всё ещё был в пути. И вот, на пятый день, когда стало поднимать­ся солнце, он увидел впереди высокую гору, а на ней не­приступную крепость. «Вот она, крепость Чамлыбел!» — радостно подумал юноша и заторопил ишака.

Воины, которые стояли у ворот, увидели юношу с иша­ком и корзиной яблок и догадались, что это тот путник, о котором им Кор-оглы говорил. Они его приветливо встре­тили, впустили в крепость, дали отдохнуть, а потом пове­ли к Кор-оглы.

Сын садовника зашёл, поздоровался и сразу узнал в Кор-оглы человека, который ему в пути встретился и про­сил отдать корзину с яблоками. «Так вот кто это был! А я ему корзину не отдал, камнями от него хотел отбиваться». Смутился сын садовника, не зная, как быть, что говорить.

Кор-оглы лукаво усмехнулся и сказал приветливо:

— Ничего, юноша, что не признал меня вчера. Ведь ты меня никогда раньше не видел. А что корзину с яблоками не отдал, на золото не позарился, вооружённого всадника не испугался, за это ты похвалы достоин, а не упрёков. За яблоки спасибо тебе, мои раненые товарищи обрадовались им. У нас на горе яблоки не растут... Расскажи мне те­перь, что тебя привело ко мне.

Приветливый вид Кор-оглы, его дружелюбная речь сразу успокоили сына садовника. Смущение прошло. И начал он рассказывать всё по порядку: кто он, откуда, что с ним в Катане случилось, как он дочь падишаха уви­дел, и что она ему передала, когда мудрый Акуб отпра­вился к ней. Не забыл и привет передать от доброго ста­рика лавочника. Закончил он так:

— Полюбил я дочь падишаха. Куда ни пойду — одну её перед собой вижу, с нею одной говорю. Не знаю, как её отнять у жестокого падишаха, как её вызволить из башни, где томится она, только об этом я думаю. И сказали мне добрые люди, что, кроме тебя, никто мне не в силах по­мочь. Потому и дерзнул я к тебе прийти, горем своим по­делиться.

Кор-оглы слушал его не перебивая, молча головою ки­вал. А когда юноша кончил рассказ, он задумался
нена­долго и промолвил:

— Хорошо, что ты ко мне пришёл. Я знаю о страда­ниях красавицы дочери падишаха. Обещаю тебе
пробрать­ся к ней. Если она решится покинуть дворец, помогу ей бежать, и станет она твоей женой. Сегодня же мы поедем в Катан. Пойди подбери себе коня да оружие. Я прикажу, чтобы тебе выдали всё, что молодому воину нужно.

Позвал он воинов, которые привели сына садовника к нему, приказал показать юноше коней и помочь ему вы­брать оружие. Юноша обрадовался, поблагодарил Кор-оглы и отправился вместе с двумя воинами подбирать себе коня и оружие.

А Кор-оглы вскочил, вышел из комнаты и отправился к друзьям своим. Пришёл к ним и крикнул:

— Не время отдыхать, собирайтесь в поход! Надо ехать в Катан!

И рассказал он им про сына садовника, про его беду, про красавицу, заточённую падишахом в башню.

— Поможем бедному юноше, вызволим девушку! — воскликнули соратники Кор-оглы в один голос.

Разобрали они оружие и бросились выводить из ко­нюшен своих боевых коней.

Кор-оглы подождал, пока все собрались, убедился, что и сын садовника подъехал на коне, вскочил на своего тон­коногого скакуна и приказал двигаться в путь.

Выехали они из крепости и помчались по дороге в Ка­тан: Кор-оглы впереди на Каррате, его соратники следом на своих боевых конях, и с ними рядом юноша — сын са­довника Надара из города Алджаваза. У каждого всадни­ка — десять видов оружия. Копья прикреплены к подпру­гам, мечи — в ножнах, пистоли за поясами. Всадники еха­ли быстро, вздымая пыль до небес.

Привалы были редкими, ночной отдых — коротким. На третий день к вечеру вдалеке показался город Катан. Кор-оглы глянул вокруг, увидел неподалёку овраг и повернул туда своего коня. Всадники последовали за ним. Едет Кор-оглы и думает: «Кого бы мне взять с собой?» И тут вспо­мнил он, что недавно к нему в крепость пришёл молодой воин, по имени Кара. «Возьму-ка его с собой, посмотрю, каков он в деле».

По пологому склону всадники спустились в овраг и расположились на привал. Кор-оглы и говорит:

— Оставайтесь здесь и ждите меня. Если понадобится помощь, я дам знать.

Сына садовника он тоже в овраге оставил. Попросил только у него портрет дочери падишаха. Юноша отдал пор­трет. Кор-оглы упрятал его и оружие своё спрятал, чтобы в глаза никому не бросалось, и вместе с Кара отправились они в путь.

Едва немного отъехали, Кор-оглы решил испытать Кара: не трус ли он, крепко ли меч держит, умеет ли
ру­биться. Пропустил он Кара вперёд, а сам придержал сво­его скакуна. Когда Кара отъехал подальше,
Кор-оглы крикнул ему:

— Остановись, Кара! Защищайся, я хочу узнать, уме­ешь ли ты мечь держать!

Выхватил Кор-оглы меч, пришпорил Каррата и по­мчался прямо на Кара. Но юноша воин не испугался; он повернул своего коня и приготовился к бою. Столкнулись они конями, скрестили мечи. Кор-оглы ударял с полного размаха, старался выбить меч из рук Кара. Но молодой воин не выпускал меч и ловко отражал все удары. Убе­дился Кор-оглы, что Кара не трус, что он умеет рубиться, и крикнул:

— Довольно, Кара! Теперь я знаю, что ты не трус и крепко держишь меч в руках.

Двинулись они дальше. Когда до Катана доехали, уже начинало темнеть. Кор-оглы помнил, что на окраине города в маленьком домике живёт старая женщина — служанка дочери падишаха. Направился он прямо к ней. Разыскал её домик, сошёл с коня и постучался в дверь. Старушка была дома. Когда она выглянула на стук, Кор-оглы почтительно с ней поздоровался и попросил при­ютить его и Кара до утра. Старая женщина была рада им:

— Гости в дом — счастье дому. Только бедно я живу. У меня и угощения достойного для вас не найдётся.

— Доброе слово заменит дорогие угощения, — отвечал ей Кор-оглы.

Приняла она у Кор-оглы и Кара лошадей и проводила гостей в дом. Усадив их, угостила чем могла, потом ска­зала:

— Теперь отдыхайте. Видно, издалека вы приехали, устали в дороге. А мне нужно во дворец падишаха
спе­шить; дочь падишаха боится без меня в башне ночью оста­ваться. Тоскливо ей, с утра до ночи слёзы проливает. Есть там и другие служанки, но меня она любит больше всех.

— Хорошо, мать, иди во дворец, а мы отдохнём до утра. Но есть у меня большая просьба к тебе, — сказал Кор-оглы.

— Говори, сын мой, для гостя я всё сделаю, что в моих силах.

— Не можешь ли ты помочь мне к дочери падишаха в башню подняться?

— Нелегко это сделать. Недавно падишах вернулся с охоты. Узнал он, что старый Акуб-наставник в башню поднимался, прогневался, всю стражу сменил и не велел больше никого, кроме меня, в башню пускать. Не умеешь ли ты на сазе играть, песни петь? Я бы сказала, что вер­нулся из скитаний мой муж, искусный ашуг. Царевна упросила бы отца разрешить ей послушать ашуга.

А Кор-оглы не только воином был. Лучше его на сазе никто играть не умел, лучше никто не умел песни петь. Обрадовали его слова старушки, и он сказал:

— Как же, играть я умею, только саза у меня нет, в крепости Чамлыбел остался. Возьми мой кошелёк, будешь завтра домой возвращаться — раздобудь в городе саз.

Старушка взяла кошелёк и ушла во дворец. А Кор-оглы и Кара спать легли. Проснулись они с первой зарёй и стали ждать хозяйку.

В полдень пришла она и саз принесла.

— Вот тебе саз, сын мой, А сегодня вечером пойдёшь со мной во дворец. Царевна упросила отца-падишаха, что­бы он приказал страже пропустить тебя в башню.

Дождались они вечера. Кор-оглы взял саз и отправил­ся вместе с женщиной во дворец. А уходя, сказал своему спутнику — молодому Кара:

— Ты оставайся здесь. Но когда стемнеет, садись на коня и поезжай к дворцу падишаха. Каррата тоже не
за­будь приведи и мой меч захвати. Только смотри страже на глаза не попадайся! Оставь коней в укромном месте, а в полночь подойди к дворцовой стене, к тому месту, где высокая башня стоит. Поможешь мне с дочерью падишаха из башни выбраться, если она захочет дворец покинуть. А если нет, я выйду один, и мы из этого города уедем.

Старая служанка вела Кор-оглы по кривой немощё­ной улочке. Скоро они выбрались на городскую площадь, обошли дворец и остановились у ворот. И тут Кор-оглы говорит ей:

— Ты проведёшь меня к дочери падишаха, а сама воз­вращайся домой. Если я не вернусь, то в городе больше не оставайся. Ступай пораньше к старому лавочнику. Он укроет тебя в безопасном месте.

Женщина внимательно его выслушала, потом посту­чала в ворота. Выглянул стражник:

— Это ты пришла? А кто с тобой?

— Со мной пришёл ашуг. Падишах приказал пропу­стить его к царевне. Я провожу ашуга, а сама вернусь домой.

Стражник открыл ворота, пропустил старую женщину-служанку и Кор-оглы во двор. Когда они прошли, стражник опять запер ворота и повёл пришедших к башне. Там он достал ключи, открыл тяжёлую дверь. На лест­нице было совсем темно. Стражник зажёг факел и стал освещать дорогу. Старуха поднималась за ним, Кор-оглы помогал ей. Взобрались они на башню. Кор-оглы огляделся И увидел, что башня у самой стены стоит, а за стеною го­родская площадь.

Стражник откинул железную дверь, велел им спускать­ся к дочери падишаха, а сам сел рядом и стал ждать.

Старая женщина спустилась с Кор-оглы в комнату до­чери падишаха. Царевна давно их ждала. Усадила она ашуга, велела молодой служанке подать угощение ему, а потом отослала её спать.

— Госпожа, если позволишь, я тоже удалюсь, — сказа­ла старая женщина. — Ашуг станет петь — скучать ты не будешь.

— Хорошо, — согласилась девушка и отпустила её домой.

Служанка поклонилась, поднялась по лесенке на баш­ню, и стражник проводил её до ворот. А железную дверь в комнату дочери падишаха он закрыть позабыл. Вспо­мнил, когда уже внизу был. «Ничего, я закрою дверь в башню на ключ, а с вершины никуда не убежишь. Когда ашуг соберётся уходить — спустится и станет стучаться. Я услышу и выпущу его», — подумал стражник.

А Кор-оглы взял в руки саз, подтянул струны и начал играть и петь. Запел он печальную песню. Поёт, а сам раз­глядывает девушку исподтишка. Дочь падишаха слушала, слушала и заплакала вдруг.

— Что с тобою, отчего ты плачешь? — ласково спро­сил Кор-оглы.

— Как же мне не плакать, добрый ашуг? Томлюсь я в этой башне, как птица в клетке. Ни солнца, ни света
бе­лого не вижу.

— Не плачь, я тебе утешение принёс, — промолвил Кор-оглы и достал портрет, который царевна передала сыну садовника.

— Откуда он у тебя? — встрепенулась она. — Где тот человек, которому я его передала, жив ли он, не схватили ли его слуги моего отца?

— Не пугайся, милая девушка. Сын садовника из Ал­джаваза жив и ждёт не дождётся тебя. Готова ли ты
по­кинуть дворец падишаха?

— Разве птица не рада на волю вылететь? Разве не хочу я из башни вырваться? — воскликнула девушка. — Но возможно ли это? Кто в силах меня спасти и дать мне увидеть сына садовника?

— Если ты хочешь увидеть сына садовника, если же­лаешь женой его стать, я помогу тебе. Но из башни
вы­браться не просто.

— Мне ничего не страшно, только помоги мне отсюда бежать! — взмолилась девушка.

Выбрались они по лесенке на вершину башни. Кор-оглы взял с собой все ковры и одеяла, какие в комнате у дочери падишаха были, и завернул в них девушку. По­том подошёл к краю башни и тихонько крикнул. Кара сра­зу отозвался: он уже был наготове.

— Лови девушку! — крикнул Кор-оглы.

Бросил он дочь падишаха вниз, и Кара её подхватил и поставил на ноги. Но когда он с Кор-оглы перекликался, стража услыхала их. Поднялся переполох.

Кор-оглы увидел, что во дворе огни замелькали, и по­спешил спрыгнуть с башни. Кара не успел его подхватить. Кор-оглы упал на камень и сломал ногу. Испугался вер­ный Кара и бросился к нему, чтобы помочь. Дочь пади­шаха тоже подбежала, но Кор-оглы закричал им:

— К лошадям бегите! Оставьте мне мечи, а сами вы­бирайтесь поскорее из города! И пришлите подмогу. Пока она подойдёт, я буду здесь отбиваться!

Худ. Н. КочергинКара отдал Кор-оглы оба меча и побежал с девушкой к лошадям. Вскочили они на коней и умчались.

Кор-оглы подхватил мечи и пополз в сторону от дворца падишаха. Когда воины падишаха подбежали к стене, там уже никого не было. А падишах услышал шум, позвал своих слуг, и они ему рассказали, что царевна исчезла. Сильно прогневался падишах, приказал найти дочь.

Бросились воины выполнять грозный приказ. Зажгли факелы и стали осматривать всё вокруг. А недалеко от дворца стояла скала, и в ней была расщелина. И заметили воины в той расщелине чужого человека. Это был Кор-оглы. Бросились воины падишаха к нему. А он упёрся спиной в каменную стену, поднял оба меча и принялся от­биваться от них.

Ударит правой рукой — десяток врагов повалит, ударит левой рукой — другого десятка как не бы­вало. Так он и отбивался до самого утра, а утром гля­дит — мчится подмога, его верные друзья на боевых конях. И с ними верный Кара и сын садовника из Алджаваза. У всадников копья прикреплены к подпругам, в руках
об­нажённые мечи и пистоли. Пробились они сквозь враже­ские ряды, подвели к Кор-оглы его стремительного Кар­рата, помогли в седло забраться и ускакали все вместе.

ТРОЕ ПЛЕШИВЫХ

(курдская сказка)

Худ. Н. Кочергин

Когда-то в одном городе жил старик оружейник. Он ковал кинжалы, сабли, пики, щиты и кольчуги, а потом продавал их и этим кормил себя и свою семью. Молва о его мастерстве дошла до чужих стран, и приезжие купцы всегда покупали у него оружие и увозили как дорогой по­дарок.

У старика оружейника было три сына. Старшего звали Бабек, среднего — Магомед, а самого младшего — Сафо. Все сыновья старика были очень некрасивые: карлико­вого роста, горбатые и плешивые, и так похожи друг на друга, что и мать путала их. И чтобы лучше различать сы­новей, она всегда одевала их в разные одежды. Одному сваляет шапку из цветной шерсти, другому сошьёт бешмет из яркого полотна. Люди всегда с любопытством разгля­дывали братьев-уродцев и их пёстрые одежды. 

Старик взял сыновей в свою мастерскую и стал обучать ремеслу. Все трое слушали отца и всегда с большим стара­нием делали то, чему он их учил, и быстро научились от­цовскому ремеслу. Старший сын, Бабек, работал лучше других братьев, и вскоре стал делать такое прекрасное оружие, что догнал в мастерстве даже отца своего. Отец видел успехи сына, радовался, а по вечерам, приходя до­мой, говорил своей старухе:

— Слава богу, теперь наш Бабек закаляет сталь лучше, чем я. Скоро он заменит меня, и я смогу отдохнуть
не­много.

Мать Бабека тоже радовалась. Она низко кланялась, правой рукой касалась земли, а потом прикладывала её к сердцу и ко лбу и шептала:

— Слава богу, слава богу...

Вот так они жили...

Однажды старик тяжело заболел. Старушка и сыновья загоревали. Позвали они муллу, мулла прочитал молитву, написал святые слова на бумажке и велел, чтобы неза­метно для больного бумажку опустили в воду и этой водой поили его. Сделала старушка, как сказал мулла, но стари­ку не полегчало. Он слабел день от дня. Тогда старушка привела в дом лекарей и знахарей. Много всяких снадобьев и лекарств дали они больному, только ничего не помог­ло, и старик умер.

После смерти отца хозяином в доме стал старший из братьев, Бабек.

Все братья не ленились, работали дружно и ни в чём не нуждались. Каждый день мать варила обед и приноси­ла его сыновьям в мастерскую.

Прошло много дней. Мать за домом смотрела, сыновья в мастерской хлопотали. Так бы и жили они в дружбе и согласии, но случилось с ними неожиданное происшествие.

Однажды возвращался с охоты сын городского намест­ника со своими товарищами. Проходя мимо мастерской, он заметил трёх братьев. Младший брат стоял у мехов и непрерывно раздувал огонь. Магомед работал у наковаль­ни: он держал клещами кусок раскалённого железа и бил по нему молотком. При каждом ударе во все стороны раз­летались искры. А Бабек держал в руках уже совсем гото­вую саблю и наносил на рукоятку тонкий узор.

Сын городского наместника подошёл к мастерской и стал насмехаться над братьями. Мастера не обращали на него внимания и продолжали свою работу. Но сын город­ского наместника не отставал. Он схватил комок грязи из арыка, бросил в Бабека и попал ему прямо в голову. Бабек сильно разгневался и даже покраснел от обиды. Зажав в руке саблю, бросился он за сыном городского наместни­ка, догнал и со всего размаха ударил его плашмя по спине. Знатный юноша с воплем упал на землю, и товарищи унес­ли его домой.

А Бабек прибежал к братьям, рассказал им, как он с сыном наместника поступил, и прибавил:

— Братья, запрёмся в мастерской и никого не будем пускать, если за мною придут.

Закрылись они в мастерской и продолжали работать.

Тем временем наместник узнал о случившемся и при­казал, чтобы преступника, поднявшего руку на его сына, привели к нему. Стража бросилась выполнять приказ, окружила мастерскую, но увидела, что дверь закрыта. То­гда стражники сломали дверь, всех троих братьев схвати­ли, связали и потащили к городскому наместнику пади­шаха.

Посмотрел наместник на этих уродцев и сказал:

— Убивать их не следует, они даже смерти не достой­ны. Выведите их на площадь, дайте каждому по сто
пле­тей, а потом выгоните из города.

Слуги так и сделали. Вывели братьев на площадь, дали каждому по сто плетей и выгнали из города...

Братья побрели по незнакомой дороге. Много ли, мало ли шли, неизвестно, и вот дошли до места, где дорога раз­делялась на три пути.

Младший брат, Сафо, спрашивает:

— По какой дороге мы пойдём? 

— Надо вместе держаться, так будет лучше. Давайте по левой дороге пойдём, — сказал средний брат.

— Нет, Магомед, мы не должны вместе держаться! — крикнул Бабек. — Ты хочешь, чтобы мы всегда были по­смешищем для людей? Нам нужно разойтись, и пусть каж­дый пойдёт по одной из этих дорог, так нам будет лучше.

Братья послушались Бабека, и каждый пошёл по той дороге, которую указал старший брат.

Пусть два брата пока идут своей дорогой, а мы посмо­трим, куда попал Бабек и что с ним приключилось.

Бабек шёл, шёл и добрался до города Багдада. Долго бродил он по городу и оказался на улице, где были
раз­ные мастерские, в которых из железа делали всякие необ­ходимые вещи. Там были оружейные мастера, кузнецы, гончары, портные. Бабек остановился у одной мастерской, где хозяин делал ножи и кинжалы, и приветствовал хо­зяина:

Худ. Н. Кочергин

— Салам алейкум!

— Алейкум салам, чужестранец, — ответил хозяин.

— Откуда ты знаешь, что я из чужой страны?

— Я вижу это по твоей одежде, у нас такую одежду не носят.

— Верно, добрый человек, я нездешний. Возьми меня в работники, я буду тебе делать такие сабли и кинжалы, которых не найти даже в Дамаске.

— Не торопись хвастаться, ты раньше поработай. Я посмотрю твою работу и, если ты в самом деле хороший мастер, возьму тебя в свою мастерскую.

— Согласен, только ты за работу мою корми меня и разреши ночевать в твоей мастерской.

Хозяин согласился.

Бабек пожил у старика несколько дней, показал, что умеет делать. Старику работа его понравилась, и он взял Бабека в помощники.

Много ли, мало ли прожил Бабек у старого мастера, нам неизвестно, но вдруг старик заболел и умер. Бабек остался хозяином мастерской.

Пусть Бабек остаётся в Багдаде, а мы посмотрим, куда попали Магомед и Сафо.

Магомед, средний брат, исходил разные города, но нигде пристанища не нашёл и жил впроголодь.

А младший брат, Сафо, тоже скитался из города в го­род и жил тем, что ему добрые люди давали. И вот
одна­жды ходил он целый день, набрал полную котомку хлеба и решил выйти за город к роднику, поесть там и отдох­нуть.

Пришёл Сафо к роднику, окружённому высокими де­ревьями, сел на траву, вынул из сумки кусок хлеба и
при­нялся есть. Вдруг заметил он человека, который спал в тени. Сафо присмотрелся и узнал в спящем своего брата Магомеда, исхудавшего и бледного. Сафо разбудил Маго­меда, они обнялись и заплакали. Потом Сафо спросил:

— Что с тобой случилось, Магомед? Почему ты такой худой?

— Что тебе рассказывать, брат Сафо? Много дорог я исходил, нигде пристанища не нашёл, измучился,
изго­лодался...

Сафо поделился с ним хлебом, и оба брата, запивая хлеб родниковой водой, досыта наелись. А потом решили, как только солнце сядет и начнёт темнеть, пойти в город и попроситься на ночлег в караван-сарай. Так они и сде­лали. Стало темнеть, оба отправились в город. Пришли к хозяину караван-сарая и говорят:

— Салам алейкум, добрый хозяин! Мы бедные стран­ники, разреши нам переночевать у тебя.

Хозяин смилостивился над ними и приказал слуге, чтобы он пустил бедных странников переночевать. Вошли они в караван-сарай и увидели большое помещение, где сложены разные товары; купцы сидят возле своих това­ров на коврах и пьют кофе. Оба брата потихоньку прошли в тёмный угол и присели, чтобы их не заметили и не дони­мали вопросами.

Неподалёку от них какой-то купец вынул два кинжала и стал показывать своим соседям. И рукоятка, и ножны кинжалов были разукрашены узорами. Братья очень вни­мательно смотрели на кинжалы, и Сафо сказал:

— Посмотри, это похоже на работу Бабека.

Магомед ему ответил:

— И правда похоже, но мало ли мастеров, которые делают кинжалы и украшают их узорами.

— Нет, брат, это работа Бабека, — сказал Сафо.

А в это время один купец спросил у того, который кин­жалы показывал:

— Где продаются такие красивые кинжалы?

— Эти кинжалы я купил в Багдаде у мастера Бабека, он один умеет делать такие, — отвечал хозяин кинжалов.

— Я не знаю такого мастера, хотя был в Багдаде прош­лой осенью. Уступи мне один кинжал, я привезу его в по­дарок своему падишаху. Сколько попросишь, столько и за­плачу.

— Нет, не могу я продать кинжал. Эти кинжалы куп­лены для падишаха и его советника — главного визиря.

Когда Магомед и Сафо услышали имя своего брата Ба­бека, то от радости чуть не закричали. И братья тут же ре­шили: как только настанет утро, надо отправиться в Баг­дад к брату Бабеку.

Стали они мечтать, как хорошо будет всем им жить вместе. Вспоминали свой родной дом и старую
мастер­скую.

Магомед сказал:

— Я познал бедность и никогда не обойду нищего, бу­ду всем помогать...

Долго говорили братья, долго не могли они уснуть.

А когда стало светать, Магомед первым вскочил, раз­будил брата, и оба потихоньку выбрались во двор
кара­ван-сарая. Погонщики верблюдов тоже уже проснулись. Братья спросили у одного из них:

— Скажи нам, добрый человек, где дорога на Багдад?

— Идите прямо, затем поверните направо, там будет большая площадь, от этой площади начинается дорога на Багдад, — отвечал им погонщик верблюдов.

Братья произнесли в один голос:

— Спасибо, добрый человек! — и отправились в Баг­дад.

Пусть они идут в Багдад, а мы посмотрим, как живёт Бабек и что он делает.

Бабек женился, нанял себе работников, научил их оружие делать, а сам только закаливал сталь и никому не показывал, как это делается. Слава о его изделиях пошла из города в город, из страны в страну, и стал он богатым человеком...

Долго ли, мало ли шли Магомед и Сафо, неизвестно, но однажды достигли они большого города Багдада. На окраине города увидели домик. Рядом хозяйка-старушка что-то делала. Магомед направился к ней.

— Салам-алейкум, добрая матушка. Мы бедные стран­ники, не разрешишь ли ты нам переночевать в твоём доме? — попросил он.

Старуха отвечала:

— Дети мои, по нашему обычаю гость — посланец ал­лаха. Заходите, я рада вам.

Братья вошли в дом. Старуха усадила их, накормила. Они поели и спрашивают:

— Не знаешь ли ты в этом городе мастера Бабека?

— Как не знать, дети мои, — сказала старуха, — его все здесь знают. А зачем он вам?

— Не исполнишь ли ты нашу просьбу?

— Отчего не исполнить, говорите. Если мне по силам, я всё сделаю. Аллах вознаградит меня за это!

— Бабек — наш брат, но мы не решаемся идти к нему оборванные и грязные. Сходи к мастеру, спроси — не при­ютит ли он нас?

— Дети мои, сегодня пятница, святой день, и он не работает, а завтра я пойду к мастеру Бабеку и расскажу ему, что у меня живут его братья.

На другой день старуха отправилась к Бабеку. Пришла к мастерской и спросила у работников Бабека:

— Скажите мне, дети мои, как мне увидеть Бабека? 

Работники показали ей, где Бабек. Старушка вошла к нему и сказала:

— Да пошлёт тебе аллах счастья и ещё больше славы, Бабек!

— Добро пожаловать, мать. Что привело тебя ко мне? Может, и тебе хочется моё оружие иметь?

— Нет, Бабек, мне не нужно оружие. Пришла я ска­зать, что у меня живут твои братья, Магомед и Сафо, они просят, чтобы ты приютил их. Они нищие и голодные, при­ми их!

Услышав, что братья стали нищими и хотят, чтобы он их приютил, Бабек побагровел и крикнул:

— Они хотят сделать меня посмешищем Багдада? Раз­ве великому мастеру пристало с нищими знаться? Не могу их приютить!

Достал он из ящика два золотых, отдал старухе и сказал:

— Передай им эти деньги и скажи — пусть уходят из города. Я не хочу их видеть. А если они не уйдут, я
по­прошу великого визиря посадить их в яму.

Старуха взяла деньги, вернулась домой, отдала Маго­меду и Сафо по золотому и передала слова Бабека, а потом прибавила:

— Дети мои, уходите поскорее из города, а то он и мне может сделать плохое. Ведь он очень большой человек. Говорят, сам падишах Багдада и великий визирь почитают его как великого мастера...

Братья взяли у старухи деньги, поблагодарили и по­шли вон из Багдада. И стали они опять из города в город скитаться. Однажды Магомед заболел и слёг. Сафо позвал к нему и лекарей, и знахарей, и мулл, но Магомед не по­правлялся.

Пусть Сафо хлопочет около больного Магомеда, а мы посмотрим, что делает Бабек.

У Бабека кончалось железо, и однажды весной он взял верблюдов и погонщиков, чтобы поехать и запастись желе­зом. Отправляясь в путь, Бабек приказал жене:

— Смотри, если придут сюда мои братья, не смей их принимать. Коли примешь, несдобровать тебе!

Жена обещала помнить его наказ...

А Магомед проболел всю зиму и всю весну, и только к лету он поднялся на ноги.

Жить было не на что, и братья решили вернуться в Баг­дад, пойти к брату и снова просить, чтобы он их приютил. На этот раз они решили сами пойти к нему. Когда они пришли в город Багдад и разыскали мастерскую старшего брата, слуги сказали, что Бабека в городе нет, что он давно уехал в далёкий путь за железом для мастерской и скоро должен вернуться. Магомед и Сафо пошли к дому старшего брата и постучали в ворота. Выглянула жена Бабека и сразу догадалась, что это братья её мужа. Она увидела, какие они худые, оборванные, и ей стало их жалко. Когда Магомед спросил: «Здесь ли живёт мастер Бабек?» —
же­на старшего брата приветливо ответила:

Испугался Али, стал упрашивать жену, чтобы не поки­дала его одного в незнакомом месте.

— Жёнушка, как же ты меня оставишь? А куда я де­нусь, что будет со мной?

— Хорошо, — сказала жена, — я не уйду, но покля­нись, что с сегодняшнего дня ты станешь делать всё, что я тебе прикажу.

— Клянусь священной книгой — Кораном, что во всём буду тебе повиноваться, только не оставляй меня! — взмо­лился Али.

Поверила ему жена и говорит:

— Грузи вещи на осла, поедем к дворцу падишаха. Если нас встретят, ты только поглядывай сурово на всех, но не произноси ни слова. На приветствия не отвечай, не кланяйся. Только головой небрежно кивай. Если будут тебя называть Али-богатырём — не удивляйся. Запомнил, что я тебе сказала?

— Запомнил, всё сделаю так, как ты говоришь.

Когда они приблизились к дворцу, падишах со своей знатью и со всеми воинами вышел им навстречу. Взглянул он на Али и подумал: «Правду воины мне сказали, бога­тыря такого роста я ещё не видел». Подошёл падишах к Али и сказал:

— Добро пожаловать, Али-богатырь, добро пожа­ловать!

Али ничего не ответил, только слегка кивнул головой и сурово посмотрел на падишаха. От такого взгляда пади­шаху стало не по себе.

Али и его жену проводили во дворец. Осла отвели в конюшню падишаха и приставили к нему слугу, чтобы чистил осла и кормил. Падишах прислал к Али своего портного. Портной снял мерку и сшил Али богатую одежду.

Вернувшись в свою мастерскую, старик портной рас­сказывал :

— Сорок лет служу я при дворце падишаха портным, видел много людей, но такого богатыря не встречал.

Целый месяц Али и его жена прожили во дворце. Пади­шах не тревожил их ничем. Но вот однажды жена
го­ворит Али:

— Падишах скоро пригласит тебя в гости, угощать ста­нет. Если попросит он что-нибудь для него сделать, ты ему знай одно отвечай: «Я думал, что потруднее, а это детская забава». Больше ничего не говори, поднимайся и уходи.

Как в воду глядела жена Али. На другой день и вправ­ду слуги пришли и сказали:

— Али-богатырь, падишах приглашает тебя в гости.

Оделся Али и пошёл к падишаху. А там уже сидели все визири и знатные люди. Али вошёл и так оробел, что даже поздороваться забыл. А гости падишаха, увидев его огромный рост, широченную спину, тяжёлые кулаки, ста­ли шептаться:

— Вот это богатырь, вот это герой! И богатство пади­шаха ему нипочём, и знатных гостей он будто не замечает. Видно, много повидал на своём веку, у многих падишахов бывал!

Али сел к столу. Гости о чём-то шептались, что-то вслух говорили, но он не произносил ни слова. Когда съели плов, падишах обратился к Али:

— Знаешь, Али-богатырь, почему я тебя позвал?

Али пожал плечами, а падишах продолжал:

— В нашем саду стал появляться по ночам огромный волк. Он пожирает людей и всех держит в страхе. Я прошу тебя — избавь нас от этого волка.

Когда Али услышал слово «волк», язык у него отнял­ся; он долго не мог произнести ни звука. А падишах и гости ждали ответа. Али вспомнил наказ жены, собрался с силами и промолвил:

— Я думал, что потруднее, а это детская забава.

Сказал он так поднялся и молча ушёл. А визири и при­ближённые падишаха стали наперебой восторгаться, когда Али покинул пир:

— Вот это богатырь! Послал нам Аллах счастье!

— Волк с перепугу околеет, едва увидит его! 

Али прибежал домой запыхавшись. Было уже темно. Он влетел в комнату, словно камень, брошенный кем-то, и сказал:

— Жена, давай уйдём из этого города, нам здесь не жить. Уйдём на рассвете, когда все ещё будут спать!..

— Зачем уходить, что стряслось? Ты хоть расскажи толком.

— Падишах говорит, что к нему в сад повадился по ночам огромный волк-людоед, и просит меня избавить го­род от этого волка. А мне ли на волка ходить? Не по­тому ли я здесь оказался, что волков опасаюсь? Покинем этот город!

— Никуда мы отсюда не уйдём! — ответила жена.

— А как быть с волком?

— Не думай о нём, это моя забота.

Долго Али уговаривал жену уйти из города, но она ни в какую.

В полночь Али заснул крепким сном. А жена его под­нялась, взяла мешок, саблю, небольшой круглый щит и на­правилась в падишахский сад.

Едва в сад зашла — из-за кустов послышалось громкое рычание. Это был волк, он приближался... Жена Али выхватила саблю из ножен и смело пошла ему навстречу. Волк выскочил из кустов и бросился на жену Али. Но она не растерялась, сунула ему в пасть свой щит, а саблей отрубила волку голову. Потом положила огромную волчью голову в мешок и принесла домой. Развязала мешок, что­бы видны были уши волка, и положила в том месте, где Али по утрам умывался, а сама легла спать...

Али дома тоже всегда очень рано вставал и уходил в лес на работу. И на новом месте он по привычке
вскаки­вал чуть свет и выходил умываться. Вот и на этот раз под­нялся он спозаранку, вышел умываться и только хотел плеснуть воду на руки, как увидел рядом мешок, а из меш­ка волчьи уши торчат.

— Волк, волк! — закричал Али и упал без памяти.

От его крика проснулась жена, прибежала, увидела, что муж лежит без памяти, подняла его, кое-как в комнату втащила, уложила в постель и стала брызгать на него хо­лодной водой.

Али очнулся и опять закричал:

— Волк, волк, он меня съест!

Жена успокоила его, сказала:

— Не пугайся, это только голова убитого волка. Пока ты спал, я с ним сама справилась.

Али пришёл в себя. Поднялся он, умылся, поел, жена и говорит:

— Возьми мешок, отнеси падишаху и покажи ему го­лову волка.

— Нет, жена, не возьму я мешок в руки, страшно мне!

— Помни: если ты не будешь слушаться, я уйду от те­бя, — сказала жена.

Пришлось Али подчиниться. Взял он мешок с головой волка и понёс падишаху. Нёс и старался мешок подальше от себя держать. Пришёл он к падишаху, бросил мешок к его ногам и молча ушёл. Падишах и сказать ничего не успел. Слуги развязали мешок, все увидели голову уби­того волка с разинутой пастью и открытыми глазами, ахнули от изумления и стали восклицать:

— Слава Али-богатырю!.. Вот это герой!..

Падишах назначил Али-богатырю жалованье. И стал Али жить припеваючи. Раньше, когда в лесу уголь жёг, он ходил чёрным-пречёрным, а теперь отмылся, раздо­брел.

Но прошло немного времени, и падишах вновь прислал за ним слугу. Когда Али пришёл во дворец, у падишаха опять сидели его визири и приближённые. Едва Али пока­зался в дверях, все перед ним встали. На этот раз Али не растерялся и громко сказал:

— Салам алейкум!

Гости падишаха поклонились ему и отвечали с почте­нием:

— Алейкум салам!

Худ. Н. КочергинПадишах указал ему место возле себя, и Али сел с ним рядом. Подали угощения. Пир длился долго, а потом пади­шах обратился к Али:

— Али-богатырь, у нас в лесу объявился страшный медведь. Люди не смеют в лес заходить. Многих он там задрал. Возьми сотню воинов и избавь нас от этого мед­ведя!

Когда Али услышал, о чём падишах просит, он от испуга обомлел и долго не знал, что ответить, а потом вспомнил наказ жены и сказал:

— Великий падишах, я думал, ты велишь мне выпол­нить что потруднее, а это детская забава.

И опять поднялся, молча покинул дворец, поспешил домой. Пришёл и говорит жене:

— Жена, теперь-то ты согласишься, что надо поскорее уйти из этого города! Давай собираться!

— Да ты хоть расскажи, в чём дело. Почему мы долж­ны уйти? Зачем тебя во дворец звали, что тебе приказал падишах?

— Падишах опять угостил меня, а потом сказал: «У нас в лесу объявился страшный медведь. Люди не сме­ют в лес заходить. Многих он там задрал. Возьми сотню воинов и избавь нас от этого медведя!» Видишь, сначала был волк, теперь медведь, а потом падишах скажет: пойди убей льва, тигра или слона. Нет, жена, давай уйдём из этого города!

— Ты же дал клятву, что во всём будешь меня слу­шаться. Иди, куда тебе велено. Ведь ты не один будешь, а с целой сотней воинов. Если не пойдёшь, я сегодня же покину тебя.

— Не уходи, я пойду в лес! — испуганно воскликнул Али.

На другой день падишах прислал Али-богатырю осёд­ланную лошадь и ружьё. Слуга, который привёл коня, сказал:

— Великий падишах прислал тебе коня и ружьё, что­бы ты сел и поехал в лес. Воины готовы, они тебя ждут на площади.

У Али никогда ружья не было, никогда и в руках его не держал, не знал даже, как его носят. Взял он ружьё, закинул за плечо прикладом кверху, а стволом книзу, сел на коня и поехал на площадь, где его ждали воины пади­шаха.

Когда он выехал на площадь, там толпился народ. Люди увидели, что у него ружьё висит прикладом кверху, и зашептались между собой:

— Вот это герой, у него даже ружьё не так висит, как у других!

Саркар, старший над сотней воинов, подал знак, и они выехали из города: Али-богатырь впереди, а воины сле­дом. Ехали они, ехали, добрались до леса и скоро оказа­лись на большой поляне. Саркар сказал:

— Али-богатырь, вот в этом месте появляется медведь. Здесь его надо ждать.

Сказал он это и ушёл к своим воинам, которые в лесу устроили засаду. Али остался один. Он уже успел соску­читься по лесу и, когда оказался на поляне, забыл все свои страхи. Сошёл он с коня и стал осматривать деревья, прикидывая в уме: «Если бы свалить это дерево и сжечь, то сколько бы угля получилось...» Так и ходил он от дере­ва к дереву, пока не оказался в чаще.

И вдруг Али увидел медведя, который поднялся на задние лапы и пошёл прямо на него. Испугался Али, мигом вскарабкался на дерево и стал оттуда глядеть, что будет делать медведь. А медведь заревел, подошёл к де­реву, обхватил его лапами за ствол и начал трясти. Сук, на котором сидел Али, не выдержал и сломался. Али по­летел вниз и упал прямо на спину медведю. С перепугу он так вцепился своими громадными ручищами в уши медве­дю, что медведь взвыл от боли.

На рёв и вой медведя прибежали воины вместе с Саркаром. Глянули они и подумали, что Али-богатырь
пой­мал медведя и нарочно сел на него верхом. Подскочили воины, опутали медведю передние лапы и морду верёвка­ми и потащили его в город... 

Саркар написал донесение и отослал падишаху. Он написал так: «Великий падишах, да продлит аллах твою жизнь на многие годы! Сообщаю тебе радость и правду. Мы были в засаде и вдруг услышали рёв медведя. Выско­чили мы и увидели: Али-богатырь поймал медведя и сел на него верхом. Подскочили воины, опутали медведю морду и передние лапы, а Али-богатырь так и не слез с него. Мы ведём живого медведя, а Али-богатырь на нём верхом сидит».

Это донесение гонец доставил падишаху, и падишах прочитал его вслух. Весь город узнал, что страшный мед­ведь пойман Али-богатырём, который верхом на него сел. Узнала об этом и жена Али. Побежала она к падишаху и сказала:

— Великий падишах, мой муж Али-богатырь очень сердитый. Если ему не дали убить медведя, он может разо­злиться. Когда медведя приведут в город, пусть никто не подходит к нему, я сама встречу Али.

Падишах повелел воинам окружить площадь и при­казал, чтобы никто не подходил к Али-богатырю, кроме его жены.

И вот на площадь вступили воины, которые вели мед­ведя. Али сидел на нём верхом. Жена подбежала к Али, помогла ему с медведя слезть и увела домой отдыхать.

Падишах, у которого жил Али, много лет платил дань другому падишаху, чтобы тот не опустошал его землю. Но теперь, когда в стране появился Али, падишах решил, что богатырь его защитит, и перестал посылать дань. Узнал об этом могущественный сосед, прогневался, собрал неисчислимое войско и двинулся в поход. «Я разорю их страну и заставлю снова платить мне дань», — объявил он.

Падишаху, у которого жил Али, донесли, что к его границам приближается неисчислимое вражеское войско. Падишах позвал к себе Али-богатыря, опять угостил его и сказал:

— Али-богатырь, послушай, зачем я тебя позвал. Не­сколько лет назад соседний падишах объявил мне войну. В этой войне победа была на его стороне. И с тех пор я платил ему дань. Тысячи вьюков пшеницы, тысячи бара­нов, быков, коров и лошадей отсылал я ему. Страна моя разорена, и я решил не платить больше дани. Теперь я узнал, что злой сосед двинулся против нас с неисчис­лимым войском. Назначаю тебя главным над всеми свои­ми воинами. Иди готовься к боевому походу!

Али-богатырь на этот раз не задумался и ответил:

— Да продлит аллах жизнь падишаху! Я сделаю, что смогу.

Пришёл Али домой и говорит жене:

— Я отправляюсь на войну. Падишах даёт мне всех воинов и просит остановить врагов, которые идут
опусто­шать страну. Собери мне еду на дорогу и попрощаемся. Может, больше не увидимся. Богатырём я не был и бога­тырём не стал. Видно, погибну в битве... Положи мне в узелок свой маленький портрет.

— Не бойся, ты вернёшься с победой. Ведь с тобой бу­дет всё войско, — отвечала жена.

Принесла она ему щит и меч, уложила в узелок вкус­ные лепёшки, а сверху положила свой портрет. Тут
при­бежал слуга и известил Али-богатыря, что войско готово к походу. Али сел на коня, попрощался с женой и поехал с войском навстречу врагу. А падишах, провожая войско, приказал визирю:

— Ты должен во всём слушаться Али-богатыря. Что он скажет — выполняй не медля, что будет делать он — то же самое делай и ты со всем войском.

Али ехал впереди, визирь с ним рядом, а войско — за ними. Скоро добрались они до реки и увидели, что на том берегу расположился неприятель. Войско, которое привёл с собой Али, тоже остановилось у реки. Ни одна сторона не решалась первой реку перейти и битву начать.

Была осень, дни стояли тёплые. Пока войско распола­галось на берегу, Али слез с коня и спустился к воде. Он увидел, что у самого берега растёт густой камыш. Вспом­нил Али о том, как давным-давно, когда он жил дома и даже не жёг ещё уголь, ходил он на реку, рубил камыш, собирал в вязанки и возил их в город продавать. Захоте­лось ему опять порезать камыш. Достал он нож и принял­ся за работу. Свяжет вязанку и опускает в реку.

А визирь, приставленный ему в помощники, увидел, что делает Али-богатырь, и вспомнил наказ падишаха: «Что будет делать Али-богатырь — то же самое делай и ты со всем войском». Приказал он, чтобы все воины спусти­лись к воде, резали камыш, делали вязанки и бросали в реку.

Войско спустилось к реке, стало резать камыш, делать вязанки и бросать в реку. Этих вязанок было так много, что скоро из них получился целый мост через реку.

Али устал, ему захотелось есть. Поднялся он на берег, подошёл к своему коню и достал узелок. Вынул сначала портрет жены, хотел положить рядом, но прислонить его было не к чему. Тогда Али вынул лепёшку и воткнул в неё портрет. Потом взял другую лепёшку и принялся есть. Ел Али, жену вспоминал и думал о том, вернётся ли живым с войны.

Вдруг откуда-то появилась собака, она схватила ле­пёшку вместе с портретом жены Али и бросилась бежать. Али вскочил, взял свою саблю и помчался за нею вдогон­ку: он не хотел расставаться с портретом жены.

Худ. Н. Кочергин

Бежал он с саблей в руке, а собака бросилась прямо по вязанкам камыша к другому берегу. Али побежал за нею. Когда огромный Али с саблей в руке показался на вражеском берегу, там кто-то крикнул:

И налетели лучшие воины неприятеля на Али, окру­жили его со всех сторон. Пришлось Али отбиваться. От его ударов враги падали на землю десятками.— Вот их главный богатырь! Окружите его и скорее схватите!

А тут и под­мога подоспела. Визирь, помощник Али, как только уви­дел, что Али через реку с саблей побежал, решил, что пора начинать битву. По его знаку всё войско перешло реку. Моста не потребовалось, его заменили вязанки камыша.

Неприятель не выдержал внезапного натиска и обратился в бегство.

Али-богатырь вернулся домой победителем. Встречала его жена, встречал падишах, встречал весь город.

Так Али избавился от страха и стал великим бога­тырём.

Пожелаю и вам ничего и никогда не бояться.

МАХМУД-ОХОТНИК, ОЗМАН-БОГАТЫРЬ И АСАД-ВОИТЕЛЬ

(курдская сказка)

Худ. Н. Кочергин

Когда-то в Муше правил ага, по имени Авдал. Под его властью было сорок тысяч домов; в случае нужды он мог выставить войско в восемнадцать тысяч воинов. У Авдал-аги было семь сыновей: Ростам-ага, Балул-ага, Авди-ага, Салман-ага, Махмуд-охотник, Озман-богатырь и Асад-воитель. Ростам-ага, Балул-ага, Авди-ага и Салман-ага были сыновьями от первой его жены, которая происхо­дила из богатого, знатного рода. Матерью Махмуда-охот­ника, Озмана-богатыря и Асада-воителя была вторая жена Авдала — женщина незнатного рода.

Кроме семи сыновей, у Авдала росла дочь, звали её Мерде. Была она красавицей, каких мало на свете. Руки белые, словно снег, щёки румяные, словно райское яблоко, косы до самой земли. Когда пришла пора выдавать её замуж, многие юноши из разных концов страны стали к ней свататься, но Авдал-ага ни за кого из них не хотел выдать дочь свою. Он говорил, что не выдаст дочь ни за кого из своих подданных.

Прошёл год, прошло два года. Азиз-ага, который тоже сватался к Мерде и получил отказ, склонил на свою сто­рону соседей и родственников и перестал платить дань Авдал-аге. Казна Авдал-аги оскудела.

Авдал-ага собрал сыновей и сказал им:

— Дети мои, вы видите, что моя казна оскудела. Дочь моя в том не виновата, виноват я сам, что не хотел выдать её замуж за моего подданного. Скажите мне, что я должен сделать. Может быть, ум мой уже ослабел? Я хочу услы­шать ваш совет.

Четыре старших сына согласились с отцом и сказали, что они тоже не хотят, чтобы их сестра стала женой кого-нибудь из подданных отца.

А три младших сына сказали:

— Отец, плохо ты делаешь, что ищешь только самого знатного жениха для нашей сестры. Пусть жених будет человеком хорошим, а знатный он или нет — не самое главное.

Разгневали Авдал-агу эти слова, и прогнал он трёх младших сыновей своих из дому. Махмуд-охотник, Озман- богатырь и Асад-воитель сказали отцу:

— Отец, напрасно ты нас прогоняешь, в несчастье мы пригодимся тебе.

Сели они на коней и уехали. Ехали день или два, не­известно, и доехали до места, откуда дорога расходилась в три стороны. И решили они так: пусть каждый отпра­вится по одной из этих дорог. Когда пройдут три года, они опять встретятся на этом же месте и узнают, что стало с их отцом и братьями. Махмуд отправился по правой дороге, Асад — по левой, а Озман поехал по средней до­роге...

Во все концы государства разнеслась весть, что Авдал-ага не хочет отдать дочь ни за кого из подданных и что он прогнал из дому трёх сыновей. Страна была недоволь­на Авдал-агой. Между тем Азиз-ага, который сватался к Мерде, созвал совет и решил идти войной на Авдал-агу. Собрал он войско и известил Авдал-агу, чтобы он пригото­вился к сражению. Услышав это, Авдал-ага разослал гон­цов во все селения и принялся созывать войско, но мало кто отозвался на его зов. Собрал он только две тысячи всадников и вышел с ними в поход.

А у Азиз-аги было двадцать тысяч воинов. Вступил он с ними на Мушскую равнину. Здесь и встретились оба войска. Авдал-ага ехал на своём чистокровном скакуне, с длинным копьём в руке, с мечом в ножнах, со щитом за спиной. Азиз-ага увидел Авдал-агу в полном снаряжении и спел такую песню:

Эй ты, безбожный Авдал-ага!
Сегодня мечи ударятся о щиты,
Отомщу я Авдалу за оскорбление.
Земля покрыта мягкой травой,
Всадники битвы ждут.
Кто вышибет Авдал-агу из седла,
Получит в награду тысячу баранов;
О благородные соседи мои!
Дождём стрел осыпайте врагов,
Но пощадите Мерде-хатун,
Падите ниц перед ней!

Едва Азиз-ага кончил свою песню, оба войска рину­лись друг на друга. Сражались с утра до вечера, а вечером разошлись. Сосчитали воинов, и оказалось, что у Азиз-аги убитых и раненых тысяча и у Авдал-аги тоже тысяча. Но в битве пали и четыре его старших сына. Узнав об этом, Авдал-ага заплакал. Его дочь Мерде отрезала свои косы в знак скорби и спела такую песню:

Мушская долина — поле широкое!
На тебе пасутся овцы и козы,
Мирные люди пасут стада,
А сегодня смерть подобно пожару
Опустошила дом Авдал-аги...
Да не останусь и я в живых!
О Муш разорённый,
Да разнесётся плач по твоей земле!
Безбожный Азиз-ага убил четырёх моих братьев...
Другие братья милые, где вы?
Куда вы ушли, дорогие братья?
Придите, помогите, вся надежда на вас!

Худ. Н. КочергинВойско Авдал-аги рассеялось. Ночью с женой и до­черью он бежал в соседнее государство. Поступил там к одному знатному человеку в пастухи, жена и дочь слу­жанками стали. А враги поделили между собой все их богатства.

Теперь вернёмся к Махмуду-охотнику и посмотрим, что с ним случилось.

Махмуд ехал день и ночь, прибыл наконец в незнако­мый город и остановился у одной вдовы. Она его
накор­мила, а он спросил:

— Мать моя, у тебя есть дети?

Она ответила, что нет. Тогда Махмуд сказал:

— Я сирота, нет у меня ни отца, ни братьев, приюти меня, буду тебе верным сыном.

Добрая вдова согласилась и приютила его. Махмуд ходил на охоту, продавал дичь и этим кормил себя и
ста­рушку. Однажды он увидел, что по селениям собирают войско. Махмуд спросил у вдовы, для чего собирают вои­нов. Вдова ответила, что у их падишаха была дочь, по имени Телли-Нигар. Чёрный див похитил её и увёз в Синюю крепость. С тех пор каждый год царь собирает войско и пробует освободить царевну, но не может.

Махмуд сказал:

— Мать, ступай завтра к царю и скажи ему, что я берусь убить дива и освободить царевну, если царь обе­щает отдать её мне в жёны.

Старушка пошла к царю, передала ему слова Махмуда. Царь сразу позвал к себе Махмуда и спросил:

— Юноша, это правда, что ты берёшься освободить мою дочь?

— Берусь, если ты выдашь её за меня, — ответил Махмуд.

Царь дал клятву, что выдаст дочь свою за него замуж.

Махмуд пришёл домой, вооружился, сел на коня и от­правился на бой с дивом. А див как раз возвратился с охоты. Заметил он вооружённого всадника у ворот Синей крепости и закричал:

— Эй ты, несчастный, сколько раз большие войска вы­ходили против меня и не могли победить, что же ты один можешь мне сделать? Убирайся отсюда, пока не поздно!

Махмуд отвечал:

— Ты до сих пор воевал с мальчишками, а не с муж­чинами.

Див схватил меч и щит, вскочил на коня и выехал навстречу Махмуду. Съехались они и стали биться. Долго бились. Ни один не хотел отступить. И вот Махмуд вы­хватил лук, пустил стрелу и убил дива. Потом он въехал в Синюю крепость, отыскал здесь Телли-Нигар и повёз её к царю. Царь очень обрадовался и выдал свою дочь за него замуж. Семь дней и ночей длилась их свадьба.

А теперь посмотрим, где Озман-богатырь.

Озман ехал день и ночь и остановился у родника. Во­круг расстилался зелёный луг, усеянный цветами. Над лугом порхали соловьи. Озман слез с коня, стреножил его и пустил пастись, а сам расположился у родника, под чи­нарой. Умылся он, напился, отдохнул, а потом взял свой лук и пошёл охотиться. Неподалёку возвышались горы. На одной горе Озман подстрелил оленя, принёс его к источ­нику, поджарил и наелся досыта. Затем лёг под дерево и крепко заснул. Вдруг Озмана разбудил какой-то шум. Он вскочил и увидел: дикая кошка вцепилась в большую кра­сивую птицу; птица хлопает крыльями, старается вы­рваться, но не может. Озман схватил лук, выпустил стрелу и убил дикую кошку. Потом подошёл к ней, разжал её ког­ти и осторожно освободил птицу. А птица эта была вол­шебная. Она сказала Озману человеческим голосом:

— О храбрый юноша, чем я могу отблагодарить тебя за спасение?

Изумлённый Озман промолвил в ответ, что ему ничего не надо. Тогда птица проговорила:

— Богатств, которыми я могла бы поделиться с тобой, у меня нет. Вырви из моего крыла перо. Если ты попадёшь в беду, положи перо в огонь, и я прилечу к тебе на помощь.

Озман вырвал из крыла птицы перо, спрятал его, потом сел на коня и поехал, дальше. Ехал, ехал и опять луг увидел. Решил он снова устроить привал. Но едва слез с коня своего, как заметил впереди незнакомых всадни­ков. Они подъехали к Озману и закричали:

— О безумный всадник, разве ты не слыхал, что даже птица, летающая по воздуху, не смеет пролетать над этим лугом. Этот луг принадлежит Аслан-беку.

Озман объяснил им, что он чужестранец и не знал, чей это луг.

— Отпустите меня, я уеду отсюда! — попросил Озман.

Но всадники и слушать не хотели.

— Ты от нас не уйдёшь, мы доставим тебя к нашему повелителю!

Понял Озман, что миром его не отпустят, обнажил свой меч и сказал:

— Эй, слуги Аслан-бека, вы ещё не слыхали об Озмане-богатыре! Я не пойду к вашему господину, пусть он сам придёт и попытается взять меня.

Всадники хотели схватить Озмана, но Озман налетел на них и мигом обратил в бегство. Всадники примчались к Аслан-беку и рассказали ему о случившемся. Аслан-бек сильно прогневался, сел на коня и поехал на луг. На лугу он увидел Озмана и спел такую песню:

О пришелец-бродяга без роду и племени,
Ты зачем явился сюда?
Кривым мечом я срублю тебе голову,
Выну копьём твоё сердце!
Знай: здесь воины храбрее львов.
Никто не устоит перед ними,
Всюду сеют они разорение.
Я Аслан-бек, владетель неприступной крепости!
Если не хочешь мучительной смерти,
Поцелуй моё стремя, признай себя слугою моим!

Озман на это ответил:

Это ты бродяга без роду и племени,
Ты ушёл от людей и скрылся в горах!
Тебе ответит мой меч кривой.
Одним ударом я разрублю твой щит,
Предам тебя мучительной смерти!

И оба всадника налетели друг на друга. Аслан-бек уже замахнулся мечом, но Озман схватил его за руку, вырвал меч и вышиб Аслан-бека из седла. Потом спрыгнул с коня и связал Аслан-беку руки и ноги.
Аслан-бек взмолился:

— Не губи меня, ты будешь управлять моей крепо­стью, а я со своими слугами буду служить тебе!

Озман развязал его, они сели на коней и отправились в крепость. Озман остался в крепости жить.

Однажды Аслан-бек сказал Озману:

— На горе Думане живёт в крепости красный див. Он похитил Гуали, дочь восточного падишаха. Четыре раза восточный царь с войском ходил против дива, но не смог освободить свою дочь. Я тоже с ним в походе был, но див обратил нас в бегство. Пойдём освободим дочь восточного падишаха. Отец объявил, что выдаст свою дочь за того, кто спасёт её от красного дива.

Сели они на коней и пустились в путь. Через десять дней достигли горы Думана и остановились на лугу возле крепости. К вечеру красный див возвратился с охоты и увидел всадников. Подлетел он к Озману и бросил свою булаву. Но Озман поймал её на лету, потом подбежал к диву и убил его с одного удара.
Аслан-бек воскликнул:

— О Аллах, какая сила у этого юноши! Мы с два­дцатью тысячами войска не смогли победить дива, а он свалил его одним ударом!

Отдохнули они несколько дней в крепости, потом взяли с собой девушку Гуали и пустились в путь. При­были в город, в котором жил отец девушки. Падишах с ви­зирями вышел навстречу, поцеловал Озмана в лоб. Выдал он свою дочь за Озмана замуж и сыграл свадьбу. Аслан-бека царь сделал наместником в одной из своих земель, его воинов объявил ханами, а Озману уступил свой пре­стол...

А что стало с третьим из братьев — Асадом-воителем?

Расставшись с Махмудом и Озманом, Асад ехал день и ночь и наконец доехал до какой-то крепости. Юноша слез с коня, привязал его на лугу, а сам отправился охо­титься. Подстрелил дикого барана, изжарил его над
ко­стром и наелся досыта. Потом подошёл к крепости, окру­жённой высокой стеной, и сел у ворот. Из крепости выбежал воин и закричал Асаду:

— О безумный пришелец, как ты решился сюда при­ехать? В этой крепости живёт белый див, он убьёт тебя, если увидит!

Но Асад остался сидеть у ворот. Воин ушёл. Немного спустя возвратился с охоты белый див. Увидел он Асада и запустил в него булаву. Но Асад поймал её на лету, ударил ею дива по голове и прикончил на месте. Затем он зашёл в крепость, обошёл весь дворец, спустился в тем­ницу и увидел там девушку ослепительной красоты. Асад спросил у неё:

Дом пяти братьев стоял на горе. Заметили они, что на их лугу пасутся чужие лошади, и очень рассердились. Старшие братья сказали младшему:

— Ну-ка пойди свяжи тех дерзких безумцев, которые портят наш луг, и приведи к нам, мы их накажем. 

Младший великан вырвал с корнем большое дерево, взвалил его на плечо и вышел на луг.

Увидел великан Аслана и Мирзу Махмуда и закричал им издалека:

— Эй вы, бездельники, как смеете пасти своих лоша­дей на нашем лугу!

Худ. Н. Кочергин

Аслан услышал крик и подумал: «Мирза Махмуд про­снётся, испугается» — и двинулся навстречу крикуну. По­дошёл поближе и увидел страшного великана: головой он облака подпирает и целое дерево несёт на плече. Аслан не испугался и сказал:

— Добрый человек, зачем так кричать? Если мы, про­езжие люди, причинили тебе убыток на один золотой, возьми с нас десять, но не надо браниться.

— А, ты ещё прекословить мне вздумал! — крикнул ве­ликан, размахнулся и бросил в Аслана дерево.

Аслан посторонился, дерево пролетело мимо. Схватил Аслан великана за шиворот и бросил в болото, которое находилось рядом с лугом. Великан увяз в трясине по шею и стал кричать:

— Спасите, погибаю!..

Аслан на него прикрикнул:

— Если не замолчишь, я тебя утоплю!

Великан замолчал, и Аслан вернулся к Мирзе Махму­ду, который спал крепким сном.

Злые великаны ждали, ждали своего младшего брата, а он всё не возвращался.

Тогда старший брат проговорил:

— Что-то наш брат очень долго бродягам сказки рас­сказывает. Ступай ты, — повернулся он к четвёртому бра­ту, — надери ему уши, а этих проходимцев свяжи и при­веди сюда.

Четвёртый из великанов вырвал большой дуб с корня­ми, взвалил на плечо и вышел на луг. Он тоже начал кри­чать, не доходя до друзей:

— Как вы смеете топтать наш луг? Сейчас я вас проучу!

Услышал этот крик Аслан, пошёл к нему навстречу и сказал:

— Добрый человек, зачем так кричать? Мы проезжие люди, ошиблись, остановились на вашем лугу. Если мы причинили тебе убыток на один золотой, возьми с нас десять!

Но великан воскликнул в ответ:

— А, ты ещё прекословить мне вздумал!

Размахнулся он и бросил в Аслана дуб, что держал на плече. Аслан посторонился, и дерево пролетело мимо. Подбежал Аслан к великану, схватил его, нагнул высокое дерево и посадил великана на его верхушку. Потом отпу­стил дерево и пригрозил великану:

— Если не замолчишь, худо тебе будет!

Великан ухватился обеими руками за ветки, чтобы не упасть, и притих.

Три старших великана ждали, ждали своих младших братьев, но те не возвращались. И тогда старший великан сказал:

— Братья, видно, там что-то неладное, раз обоих их нет. Давайте все вместе пойдём посмотрим, что там
де­лается.

Вышли три великана на луг. Аслан двинулся к ним навстречу. Старший великан и спрашивает:

— Сюда пошли двое наших братьев, ты не видел их?

— Как не видать — видел. Странные какие-то оба: кричат, бранятся, деревьями бросаются.

— Где же они?

— Один в болоте, я его туда забросил. Пойдёмте, по­кажу.

Великан, по горло стоявший в трясине, увидел своих братьев и взмолился:

— Спасите меня, вытащите отсюда!

Братья выдернули дерево с корнем, дали ему ухватить­ся и стали тянуть. Тянут-тянут — вытянуть не могут. Тогда Аслан велел им посторониться, взялся за дерево и крик­нул великану, который в болоте завяз: 

— Держись покрепче за дерево, а то утоплю тебя!

Младший великан испугался, крепко уцепился за вет­ки, и Аслан одной рукой вытащил его из трясины.

Старшие великаны подивились такой силе Аслана и спросили:

— А где наш второй брат?

— Он тоже крикун не лучше этого. Я посадил его на дерево. Пойдёмте, покажу.

Повёл их Аслан ко второму брату, показал, на каком дереве тот сидит. Великан увидел своих братьев и
взмо­лился :

— Снимите меня скорей, у меня устали руки, я едва держусь! Верхушка дерева вот-вот сломается — я упаду и разобьюсь!

Четыре великана ухватились за дерево. Гнули-гнули, а дерево стоит, не сгибается. Аслан убедился, что не нагнуть им дерева, оттолкнул братьев в сторону и одной рукой прижал дерево к земле; снял великана, а над его братьями посмеялся:

— Вы, наверно, сегодня плова не ели. Возьмите ваших крикунов! Пусть больше гостей так не встречают.

Братьев-великанов поразила сила Аслана. «Надо по­звать к нам этого человека и его товарища и побрататься с ними. Такие силачи нам пригодятся», — подумал стар­ший из великанов и тут же предложил Аслану:

— Нас пятеро братьев, идите и вы к нам жить — будет семеро.

Аслан ответил:

— Когда мой младший брат проснётся, я посоветуюсь с ним.

Братья-великаны ушли, а Аслан стал ждать, когда проснётся Мирза Махмуд.

Вот наконец Мирза Махмуд проснулся, Аслан расска­зал ему всё, как было, и спросил, согласен ли он у
вели­канов жить.

— Ты сам решай, Аслан. Как скажешь, так и будет, — отвечал Мирза Махмуд.

Сели они на коней и поехали к великанам. Все пять братьев вышли к ним навстречу. И остались Аслан и Мир­за Махмуд жить у великанов. Вместе жили, вместе охоти­лись. Но однажды старший великан задумался и сказал своим братьям:

— Послушайте, братья, о чём я подумал. Если Аслан на нас рассердится, то всех перебьёт. Сила у него львиная. Лучше нам от него избавиться.

Уединились великаны и стали советоваться, как им от Аслана избавиться. Первым заговорил самый младший из братьев:

— Вот что я придумал. Когда Аслан уснёт, надо от­рубить ему голову.

— Но если с одного удара ты этого сделать не смо­жешь, он всех нас перебьёт, — возразил другой.

Решили они ещё подумать. Думали, думали, потом опять уединились и стали советоваться. Теперь первым
за­говорил старший брат:

— Вот что я придумал. Давайте возьмём его с собой на охоту и оставим в ущелье. Потом погоним на него лес­ное чудовище, которое погубило двух наших братьев — шестого и седьмого, чудовище растерзает Аслана, а с Мир­зой Махмудом мы и сами справимся.

Так и решили. На другой день братья-великаны с Асла­ном отправились на охоту. По дороге старший брат и гово­рит Аслану:

— Мы сегодня будем охотиться в горах, где много антилоп — джейранов. Ты останешься в ущелье, а мы
по­гоним их в твою сторону.

— Хорошо, — согласился Аслан, ничего не подозревая.

Пришли они к той горе, где жило чудовище, а Аслана оставили в ущелье. Взобрались великаны на дерево и при­нялись шуметь и кричать. Скоро послышался гул и треск. Это приближалось чудовище, ломая всё на своём пути. Оно мчалось в ущелье, прямо туда, где стоял Аслан. Великаны обрадовались, увидев это, и пошли домой. Они были уверены, что чудовище растерзает Аслана. 

Но случилось иначе. Аслан долго бился с чудовищем и одолел его. Потом он поднялся на гору, смотрит, а братья-великаны идут по дороге к дому.

И закричал:

— Эй, куда же вы? Смотрите, какое чудовище я убил вместо джейранов!

Услышали великаны голос Аслана, испугались, а стар­ший брат и говорит:

— Даже чудовище он победил! Вот какое лихо мы себе нажили.

На другой день Аслан остался дома готовить обед, а великаны и Мирза Махмуд ушли на охоту. Аслан
на­рубил дров, затопил очаг и стал варить еду. Когда обед был готов, он прилёг отдохнуть. Вдруг открылась дверь, и в комнату, откуда ни возьмись, вошёл старик неболь­шого роста с белой бородой. Разбудил он Аслана, хитро улыбнулся и говорит:

— Богатырь, давай с тобой бороться. Если я тебя по­борю, то съем приготовленный тобой обед, а если ты меня поборешь, можешь мне своей саблей голову снести.

Аслан посмотрел на старика и усмехнулся:

— Зачем мне с тобой бороться, давай положу тебе пол­ную миску мяса — ешь на здоровье.

— Нет, я буду есть только после того, как положу тебя на обе лопатки.

Аслан удивился смелости этого старика и промолвил:

— Если тебе так хочется этого, давай бороться.

Начали они бороться. Аслан сразу понял, что старик очень сильный, хоть и мал ростом. Аслан только схватит его — старик выскальзывает из рук. И всё-таки Аслан из­ловчился, сжал старика, приподнял, в воздух и положил на лопатки. Но стоило ему чуть ослабить руку, старик вырвался и выскочил из дома. Аслан схватил кочергу и побежал за ним. Он уже настигал старика, как вдруг на дороге оказалась какая-то дыра в земле, и старик ринулся в неё. Аслан кинул ему вслед кочергу и попал в ногу. Но когда Аслан подбежал к дыре, старика и след простыл.

Скоро все вернулись с охоты. Аслан накормил их обе­дом и рассказал о случившемся. Повёл он великанов и Мирзу Махмуда к той дыре в земле, в которой скрылся старичок.

А великаны рассказали ему:

— Этот старик — властитель подземного царства. В его подземном дворце томятся две девушки-красавицы. Мы хотели отнять их у старика, но никто из нас не смог его побороть. Теперь ты ранил старика, и с ним уже легче справиться. Ты, Аслан, самый сильный из нас, спустись в подземное царство, выручи
девушек-красавиц.

Аслан согласился, а великаны обрадовались: теперь-то они избавятся от него.

Привязали великаны верёвку к дереву, и по ней Аслан стал спускаться под землю. Спустился он, огляделся и увидел огромный подземный дворец. Перед дворцом костёр горит, возле него хлопочут две
девушки-красави­цы. А неподалёку стоит старик — властитель подземного царства.

Старик заметил Аслана и весь затрясся от злости. Вскочил он и бросился на Аслана. Аслан не испугался, не отступил. Долго они боролись. И одолел Аслан злого старика. Потом оглянулся и видит, что девушки в испуге далеко в сторону отбежали.

— Не пугайтесь, я пришёл вас выручить! Ступайте за мной, — успокоил их Аслан.

Девушки пошли за ним. Рассказал Аслан, кто он, от­куда, как его зовут и как в подземное царство попал.
Рас­сказал он и про великанов.

— Они хотели вас отнять у злого старика, но не смогли его победить, — добавил Аслан.

Когда девушки услышали про великанов, они перегля­нулись и сказали:

— Не верь ты этим великанам. Мы их знаем, они нас из родного дома увезли и своими служанками сделали. А потом сами нас злому старику подарили, хотели от него откупиться. 

Вот подошли они к тому месту, где верёвка висела. Надо было на землю подниматься. Девушки попросили Аслана:

— Ты поднимайся первым, потому что великаны мо­гут тебя оставить здесь, а нас опять служанками сделают.

— Как же я могу подняться, а вас под землёй оста­вить? Нет, я этого не сделаю.

Сёстры долго его убеждали, упрашивали, но он так и не согласился подняться первым.

Тогда старшая сестра и говорит:

— Если великаны оставят тебя под землёй, запомни, что я тебе скажу. Каждую пятницу сюда приходят два барана: чёрный и белый. Весь день они пасутся на лугу, а потом начинают бодаться. Бодаются до тех пор, пока бе­лый не станет чёрным, а чёрный — белым. Ты должен хо­рошенько запомнить, какой баран был белым, и вскочить на него верхом, и тогда он вынесет тебя на белый свет. Но если ты перепутаешь, сядешь на барана, который пришёл сюда чёрным, он унесёт тебя ещё глубже под землю.

Аслан поблагодарил старшую сестру за добрый совет и подёргал верёвку, подавая великанам знак, что пора поднимать их: так они договорились, когда Аслан под землю спускался. Братья подняли девушек и опять опусти­ли верёвку. Аслан решил проверить, что будет, привязал к верёвке камень и подал знак: можно, дескать, тянуть. Камень стал подниматься, но вдруг полетел обратно: ве­ликаны, думая, что поднимают Аслана, обрезали верёвку.

Аслан остался в подземном царстве. Вспомнил он со­вет старшей сестры и решил дожидаться пятницы.

Прошёл день, второй, и наступила пятница. Рано утром перед дворцом на лугу появились два барана: чёрный и белый. Весь день они паслись, а к вечеру начали бодаться. Долго бодались. Чёрный баран сделался белым, а белый — чёрным. Но Аслан не заметил, когда это произошло. Де­лать нечего, сел он наугад на барана, который поближе был и баран этот перенёс его ещё глубже в подземное царство.

Аслан посмотрел вокруг, увидел какую-то дорогу и по­шёл по ней. Шёл, шёл и увидел в поле старого пахаря. Он пахал землю на двух быках. Аслан почтительно поздоро­вался с ним, а старик испуганно приложил палец к губам и сказал:

— Тише, путник, здесь живут два страшных дива. Услышат они наши голоса, прилетят и сожрут моих быков. Садись, я тебя накормлю.

Аслан присел с ним рядом, старик достал кусок хлеба и кислое молоко — катых.

Выпил Аслан катых, съел хлеб и сказал:

— Ты отдохни немного, а я попашу вместо тебя.

Взялся он за ручку сохи и громко прикрикнул на бы­ков. Старик подбежал к нему и опять взмолился:

— Тише, добрый человек, ведь прилетят дивы, и будет нам обоим плохо.

Но Аслан не послушал его. Он пахал и во весь голос кричал на быков.

Худ. Н. КочергинВдруг поднялся вихрь, задрожала земля: к полю ста­рика мчались два дива. Старик испугался, а Аслан пошёл дивам навстречу. Когда они на него налетели, Аслан схва­тил левой рукой одного, правой — другого, приподнял, уда­рил лбами и отбросил в разные стороны. Дивы больше не поднялись, а Аслан снова стал пахать. Старик увидел, как он с дивами расправился, подошёл к Аслану и спросил:

— Кто ты такой? Откуда пришёл? Ведь эти дивы всё вокруг разорили, а ты их победил в один миг. Откуда ты, храбрый юноша?

— Я с белого света. Помоги мне, отец, на землю вы­браться.

— Рад бы тебе помочь, но я не в силах сделать это, — отвечал старик. Потом подумал-подумал и добавил: — Наш родник захватил страшный змей. Раз в неделю гото­вят ему два котла мяса и приводят девушку. Когда змей отходит, чтобы съесть мясо и проглотить девушку, все бегут к роднику и набирают воду. Он уже всех девушек съел, дошла очередь до дочери падишаха. Как раз сегодня её должны привести на съедение змею. Падишах убивает­ся. По всей стране объявил: кто победит змея, тому он полцарства отдаст. Ступай к роднику, сила у тебя нема­лая — авось победишь змея, тогда проси у падишаха вме­сто полцарства белую кобылу. Только она и может вы­нести тебя на белый свет. Да на вот, возьми с собой мешок овечьей шерсти, ведь змеи её очень боятся.