Ваш браузер устарел. Рекомендуем обновить его до последней версии.

ДАТУА И ПЕТРИКЕЛА

Грузинская сказка

Худ. И. КузнецовХуд. И. Кузнецов

Было ли, не было ли — в давние времена жили два человека. Одного звали Датуа, другого Петрикела, и были они оба большие плуты.

Однажды Датуа достал мешок, набил его туго мхом, сверху положил немного шерсти и понёс прода­вать. Когда он стал взбираться по склонам хребта, попался ему навстречу Петрикела. У Петрикелы на спине тоже был большой мешок, а набит он был скор­лупой грецких орехов. Только сверху покрывали скор­лупу настоящие орехи.

— Здравствуй! — крикнул Датуа.

— Здравствуй! — ответил Петрикела.

— Откуда идёшь и куда путь держишь?

— Да вот несу продавать орехи. А ты откуда идёшь, скажи мне?

— Я, брат, несу шерсть продавать. Только появи­лась у меня сейчас хорошая мысль. Никакой ведь нам выгоды не будет, если мы с нашим грузом станем та­щиться по такой тяжёлой дороге туда и обратно. Толь­ко чувяки износим! Давай лучше поменяемся меш­ками: ты понесёшь продавать шерсть в свои места, а мне дай орехи — я тоже вернусь обратно в свои и про­дам их.

— Хорошо ты придумал! Глупо тащиться по такой тяжёлой дороге. Лучше вернуться нам в свои места. На, возьми мои орехи, а взамен отдай мне свой мешок шерсти.

Так, ничего не подозревая, плуты обменялись меш­ками, и каждый пошёл к себе домой.

Прошли они часть пути и, когда перестали видеть один другого, остановились и торопливо раскрыли каждый свой мешок. Видят — обманули друг друга!

Подосадовали они, поворчали, да ничего не поде­лаешь!

Спустя некоторое время плуты встретились. После приветствия Датуа сказал Петрикеле:

— Я думал, что один я такой плут, но выходит, что ты, брат, ничем не уступаешь мне!

— Вот ещё! Чему же тут удивляться, брат? Если ты умеешь плутовать, почему бы и мне не уметь?

— Ну, так давай побратаемся!

— Давай!

— Денег у нас обоих нет, торговать нечем — по­ступим вместе в услужение к какому-нибудь богатому человеку.

— Пусть будет по-твоему. .

Стали плуты искать места.

Ходили они, ходили и наконец узнали, что какой-то старухе нужны два работника. Явились они к ста­рухе и стали спрашивать, какую работу она им даст и сколько платить будет.

Старуха сказала:

— Есть у меня корова и этот дом. Одному из вас придётся гонять корову на пастбище со свирелью, чонгури и бубном, потому что моя корова любит плясать под музыку. А другому надо будет работать дома: мести пол, наводить чистоту и выносить мусор куда-нибудь подальше. Буду вас за это кормить и деньги вам платить буду. Если согласны — поступай­те ко мне.

— Почему не согласны? Согласны! — ответили Датуа и Петрикела разом.

На другой день Петрикела остался дома хозяйни­чать. А Датуа захватил с собою хлеба, бубен, свирель и чонгури и погнал корову на пастбище.

Вымел Петрикела кое-как все углы, навёл чистоту, мусор собрал в одну кучу, но поленился отнести по­дальше от дома: решил свалить на соседском дворе.

Только он собрался вывалить мусор, как хозяева этого двора накинулись на него и больно поколотили, приговаривая:

— Не посмеешь больше свой мусор на нашем дво­ре сваливать! Не посмеешь!

Пришёл Петрикела весь в синяках и свалился в хлеве.

«Эх,— думает,— не для того, оказывается, сосед­ский двор, чтобы туда мусор выбрасывать!»

А Датуа-плуту тоже плохо пришлось: не успела его корова выйти на пастбище, как стала бегать и прыгать по полю из конца в конец, и носилась она так до самого вечера, не давая отдыха своим ногам. И Датуа не давал покоя своим ногам: он бегал за ко­ровой, бренчал на чонгури, дудел на свирели, изо всех сил бил в бубен...

Только поздним вечером корова перестала пры­гать и скакать и вернулась домой. За ней вернулся и Датуа. Он так измучился от беготни, что и пища ему не шла в рот. Вошёл он в хлев и спросил Петрикелу:

— Что с тобой, братец, не болен ли ты?

— Почему это ты решил, что я болен?

— А почему же ты лежишь?

— Да вот, вымел я и дом, и двор, и хлев, а мусор свалил на соседском дворе. А там соседи как только увидели меня, зазвали в гости, пригласили к столу и славно угостили. От такого угощения я даже устал, а от вина у меня немного голова кружится... Ты-то расскажи, как время провёл.

— Тоже неплохо! Пришёл я в поле, забил в бубен, ударил пальцами по струнам чонгури и задудел на свирели. Тут корова моя пустилась отплясывать лез­гинку. Целая толпа мужчин и женщин собралась веселиться вместе с нами. Можешь ты себе предста­вить — хлеб принёс обратно домой и поесть забыл!

— Раз так, братец, то завтра я пойду пасти коро­ву, а ты погостишь и попируешь у наших соседей!

— Пусть будет по-твоему, не хочу обижать тебя отказом,— сказал Датуа.

На другой день Петрикела испытал то же, что и Датуа: корова заставила его бегать целый день без передышки. А Датуа получил то же, что и Петрикела: соседи так исколотили его, что он едва ноги до хлева дотащил.

Ночью они признались один другому в своём лу­кавстве и стали советоваться.

— Если мы не удерём отсюда,— говорили они,— то помрём или с голоду, или от побоев.

Решили Датуа и Петрикела, не откладывая, бе­жать. Но беда была в том, что по вечерам старуха сама наглухо запирала снаружи двери и невозможно было уйти. Петрикела сказал:

— Вот что мы сделаем: сложим в мешок наши по­житки. Один из нас пусть подставит спину другому и поможет вылезти через щель в потолке хлева на крышу. Оттуда можно будет спустить верёвку и под­нять мешок с нашими пожитками и того, кто внизу останется.

— Ты замечательно придумал! — одобрил Да­туа.— Я сильнее тебя и одинаково легко могу выта­щить из хлева и мешок с нашими пожитками, и тебя!

Худ. И. КузнецовХуд. И. Кузнецов

Петрикела сразу же подставил спину, и Датуа вы­лез на крышу.

Тут Петрикела сложил в мешок пожитки, забрался в него сам и крикнул вверх:

— Эй, друг! Тяни наше имущество и спускай об­ратно верёвку!

Датуа поднял наверх мешок, взвалил на спину и пустился бежать, совсем не заботясь о своём приятеле.

Пробежал он большое расстояние, устал, захотел передохнуть и бросил мешок на камни.

— Тише ты, дьявол! Так мне ведь больно! — крик­нул Петрикела и вылез из мешка.

— Сам ты дьявол! Знаешь, как от тяжести у меня поясница разболелась!

— Ну, а я-то чем виноват? Не обманывали бы мы друг друга, так и не болели бы у нас ни поясница, ни бока,— сказал Петрикела.

 

к содержанию